Целый час отряд обыскивал округу в поисках пропавшего воина, но безуспешно. Ничего, кроме одинокой сабли Белки с окровавленным эфесом, валявшейся в кустах далеко от дороги, обнаружить не удалось. Стрелка побродил вокруг да около, но с понуренной головой согласился с необходимостью продолжить путь. Они на войне.
На этот раз в разведку отправился эльф. Оставшийся в живых брат-близнец шёл позади остальных бойцов, погрузившись в себя.
Ромунд что было сил корил себя за происшедшее, но никак не мог взять в толк: как у него не вышла самая простая магия? Или, точнее, почему она не возымела должного эффекта? Он не мог определить. Один из самых лучших адептов магии воздуха оставался бессильным в том, чтобы выявить источник проблем, тогда как это азы магического искусства!
Один раз, не выдержав, юноша всердцах бросил на землю походную торбу, вытащил чашу, и, игнорируя ругань сотоварищей, решил снова попробовать слушать ветер. Но ничего. Ровным счётом ничего. Словно вокруг безвоздушное пространство.
– Проклятье! – рявкнул Ромунд, и хотел швырнуть ни в чём не повинную чашу в ближайшую пальму, но цепкая рука возникшего откуда-то эльфа сдержала его.
– Не стоит, – тихо молвил он.
Ромунд, высвободив кисть, кинул негодный инструмент, но только на землю, и сжал кулаки от злости. Отряд молчаливо и надменно наблюдал за потугами юноши.
– Не понимаю. Как же так? – взмолился юноша, поглядев на серое небо, еле проглядывавшее из-за густых крон.
– Что ты не понимаешь?! – раздражённо кинул Гвоздь и угрожающе двинулся на юношу. – Не понимаешь, почему ты не способен справляться со своими обязанностями? – подошедший вплотную командир попытался провести удар правой, но Ромунд был готов, и спокойно отбил атаку, приняв боевую стойку. Глаза Гвоздя налились кровью, и он хотел броситься на дерзкого мальца и раздавить, как котёнка, но между обоими противниками возник тонкий силуэт Мердзингера.
– Успокойся, командир, юноша здесь ни при чём. – тихо проговорил он.
– Как? Что? – захлебнулся желчью Гвоздь. – Из-за этого урода пропал мой боец! – примечательно, но брат Белки оставался безучастным к конфликту.
– Он ни при чём. – повторил полуэльф.
Гвоздь издал что-то вроде стона отчаяния, и, повернувшись, сплюнул в землю.
– А кто тогда? – рявкнул он.
– Думаю, стоит дать магу высказаться, – подал голос Медведь, искоса поглядывая на застывшего Ромунда.
Юноша опустил руки, и, поглядывая в землю, запинаясь стал объяснять, что к чему. Однако его пояснения не действовали на командира. Привыкший полагаться на свои руки и добрый меч, вояка никак не мог взять в толк, что есть вещи, не зависящие от человека.
– Ты же маг, чёрт тебя подери! – утверждал он. – Ты зачем пять лет учился? А? Небось, деньги государственные с бабьём просаживал!
– Да нет же!
– Заткнись! – зарычал командир.
– Послушайте! – вдруг вступила Альма. – Если другой чародей будет использовать магию, то это почувствует даже второкурсник, только-только приступивший к изучению защитных заклинаний! Да и как вы смеете нести такую чушь на Ромунда, когда именно он уничтожил вражеских магов, там, у реки, где весь легион попал в засаду? Именно он безошибочно определил место ведущегося огня! Именно он пробил их защиту и спас не один десяток таких вояк, как вы! Всё, что вам оставалось делать без него, это забиться в кусты и ждать, пока вас поджарят! – на последнем слове Альма осеклась, заметив, как расширились от гнева глаза командира, но он промолчал.
– Действительно, скрыть воздействие магии нереально, – развёл руками Ромунд.
– Нет, есть один способ, – сказал Мердзингер. – Если направить воздействие на сами потоки силы.
– Но это неподвластно человеку! – запротестовал юноша.
– А кто сказал, что мы имеем дело с людьми? – резко бросил эльф. При этих словах все уставились на него.
– То есть как? – пробурчал Бочонок.
– Это лишь догадки, – поднял вверх руки эльф, словно защищаясь.
– И на чём же они основаны? – спросил смягчившийся Гвоздь.
– Ну, первое, на моём личном чутье. Уж поверьте, папка оставил мне некоторые. способности, – сказал Мердзингер, сверкнув глазами. – Ну и по тому, что мы увидели на месте гиб… исчезновения Белки.
– Что же? – встрепенулся Стрелка.
– Отсутствие каких-либо следов. А шуму и треска было предостаточно. Нечто тащило Белку, сломав его телом пару кустов, но потом исчезло.
Повисло молчание. Альма в страхе зажала рот руками, переводя испуганные взгляды с одного бойца на другого. Медведь, ухмыляясь, водил большим пальцем по своему страшному оружию, Бочонок вновь раскурил трубку, а Стрелка с Гвоздём напряжённо сверлили взглядом землю.
– Как бы то ни было, нужно продолжать двигаться дальше, – проговорил Гвоздь. – Примерно через сотню метров деревня, за ней шагах в ста Пыльные сопки – а это тыл Шестнадцатого вала. Посмотрим, что к чему и уходим.
– А что смотреть-то? – хмыкнул Бочонок. – Мы не наткнулись ни на один патруль, чёрт возьми!
– Заткнись, Боч, – посоветовал Медведь. – Пойдём и узнаем, понял?
– Да я-то что. Я так. – забормотал воин.
– Мерд, двигайся вперёд. Всем остальным укрыться под сенью зарослей, дабы не смогли обстрелять нас с той стороны, – приказал Гвоздь, и, ткнув пальцем в сторону Ромунда, бросил: – Ты! Во главу колонны!
Юноша, кивнув, подчинился. Да и как иначе? Он и так проявил изрядную долю противления воинскому насилию, за которую ему придётся ответить в будущем. Он не сомневался: система наказывает.
Окружавшая тишина давила на сознание. Каждый старался ступать максимально тихо, чтобы, не дай бог, под ногами не треснула какая-нибудь палочка, иначе в гнетущем молчании людей и природы можно легко выдать себя. Да и темнота… Несмотря на то, что утро вступило в свои права, в густой чаще деревьев свет проникал сквозь кроны крайне неохотно, и сколько бы Ромунд не жмурился, вглядываясь в дальние заросли, ничего толком разглядеть не мог. Плюнув на всё, юноша предложил отряду использовать магию острого зрения. Пока они не на свету, она поможет. Гвоздь, сверкая глазами, отрицательно покачал головой. Ещё шагов пятьдесят, и джунгли кончатся. Далее, перед сопками, будет прогалина, и там много света. Ромунд, пожав плечами, двинулся дальше.
– Ни одна пташка не вякнет, – сетовал Бочонок. Он шёл и постоянно что-то бурчал под нос. Гвоздь запретил ему курить, и тот сильно расстроился. – Сдохло тут всё.
Бочонок был прав: местность больше напоминала не сочные джунгли, где бурно кипит жизнь, а умерщвлённую пустыню. Ромунду совсем не нравилось, что в округе нет активности. Это напомнило ему заметки магических экспедиций в Мёртвые земли на севере Гипериона, прочтённые в библиотеке.
Но, к большому счастью бойцов отряда, их героическое прохождение через джунгли, вселяющие недоверие и страх после исчезновения Белки, прошло без новых сюрпризов, и на пути возникла деревня. Здесь дорога покидала густоту зарослей и выходила на поросшую высокой травой равнину, посреди которой высились ветхие крыши покосившихся домов, а далее Сопки, на которых расположены первые посты Шестнадцатого Вала. С них должна быть видна вся деревня.
У последних кустов, перед открытым пространством, засел Мердзингер, внимательно осматривая округу. Гвоздь сделал знак остановиться и залечь, а сам тихонько, в наклоне, двинулся к застывшему эльфу. Ромунд, чувствовавший ужасную боль в ногах от тяжёлых поножей и сапог, уселся на землю невдалеке от командира и Мердзингера.
– Ну, что там? – еле слышно спросил Гвоздь, но Ромунд разобрал слова.
– Тишина. Гробовая, – ответил эльф.
– Та самая деревушка? – осведомился Гвоздь.
– Да, она. Посмотри на траву вокруг, – кивнул другой. – Не примята. Здесь давно никого не было.
– Тогда лучше не соваться? Или что?
– Чёрт его знает. Если пройдём сквозь неё, сможем быстро вбежать на холмы. Обойти не получился. Дома всё перегородили.
– А как же сопки? Оттуда нас перебить, как раз плюнуть! – удивился Гвоздь.
– Не знаю. На сопках вроде никого.