Annotation
Туманный Дмитрий Яковлевич
Туманный Дмитрий Яковлевич
Надежда умирает...
Dum spiro - spero!
(Пока дышу - надеюсь! Лат.)
Глава первая.
"Когда Вселенная сходит с ума, есть только два пути. Поддаться общему безумию, повинуясь воле толпы или же стать пророком, идти против течения, против мнения масс, минуя подводные рифы неблагодарности, лжи, зла, лицемерия и предательства, которое неминуемо постигнет любого мессию, имевшего несчастье взять на себя эту неблагодарную роль. В стане любого подвижника общего блага всегда найдется Иуда, готовый за тридцать шекелей продать душу любому Ироду. Не потому, что radix malorum - est cupiditas[I] затмевает ему глаза, не зависть к ближнему застилает ему разум, а потому, что такова истинная природа человечества, в которой homo homini - lupus est[II] значит больше, чем истертая в пыль, но верно служащая человечеству истинная... любовь. Любовь к ближнему, любовь к брату своему, к сестре, к каждой живой душе, ниспосланной свыше рукой Господа или же просто нашей собственной физиологией. Не важно. Важно то, что пока мы не научимся любить. Любить искренне, до самопожертвования, до готовности отдать душу во благо любимому человеку, без надежды на ответное чувство, даже без желания этой надежды, только тогда мы сможем в полной мере понять, оценить, принять в себя мысль, что такое на самом деле это великое чувство, которое мы должны, ценить, уважать, беречь, бескорыстно делясь ею с каждым нас окружающим существом. Omnia vincit amor[III] должно стать непреложной истиной в первой инстанции для каждого живого существа на нашей и без того грешной планете. И как еще терпит нас старушка земля со всем тем злом, что творится в этом мире! Господи! Неужели Ницше был прав и ты давно почил всуе! Иначе чем еще можно объяснить все это зло? Когда сын поднимает руку на собственную мать, когда брат идет на брата, когда само слово любовь звучит как глупая насмешка над жизнью. Почему ты все это допускаешь? Почему позволяешь твориться злу в мире, созданном тобою? Или же ты только инженер? Ты построил наш мир, а мы лишь жильцы, которым раздали в этом доме квартиры и как жить ты оставляешь на наше усмотрение, не вмешиваясь, а ты только сторонний наблюдатель-биолог, который с интересом рассматривает огромный муравейник, изучая законы природы? Зачем? ".
- Сэр? - Мистер Стоун оторвался от экрана компьютера и посмотрел на свою секретаршу.
Мисс Уитли представляла собой тот тип секретарш, которые способны лучше любого компьютера извлечь любую информацию по делу с дьявольской точностью и скоростью из своей собственной памяти, не докучая вам обычным занудством в стиле "какой-то козел подрезал меня сегодня на таком-то шоссе, чтоб..." и дальше упоминание где этого "козла, он же урод, он же скотина и т.д.", его маму, отца, дедушку с бабушкой, вплоть до двоюродного кота, собаки соседа, видели.
Совсем нет! В этой хрупкой на вид блондинке тридцати двух лет с удивительными голубыми глазами не было и малой толики того обычного занудства, на которое жаловались коллеги по адвокатской практике мистера Стоуна. Исполнительная, умная, волевая (без этого работать с мистером Стоуном было также возможно, как и покупка слона в цветочном магазине со сто процентной скидкой), Сара Уитли была ярким (иногда даже слишком) образчиком порядочности, трудолюбия, аккуратности в ведении дел мистера Стоуна, который в свою очередь обладал исключительным даром создавать беспорядок во всем, чего касался, за что не раз был попрекаем своей секретаршей в стиле "жениться бы вам пора", на что постоянно отшучивался, полагая, что мисс Уитли, каждый раз, убираясь на его столе, не замечала старенькую цветную фотографию в рамке, единственную вещь резким контрастом отличающуюся от обычного беспорядка тем, что всегда стояла на своем месте в левом углу стола на расстоянии вытянутой руки сидящего. На фотографии был мистер Стоун явно молодой рядом с какой-то удивительно красивой мисс. И каждый раз, пытаясь отыскать в рабочем хаосе стола какое-нибудь срочное дело, которое в конце рабочего дня мистер Стоун как обычно забывал ей отдать, Сара не раз задумчиво разглядывала это фото. На прямые вопросы мистер Стоун не отвечал, а личная жизнь Майкла ее не касалась, но по отсутствию пыли на фото Сара знала, что эта фотография имела для Майкла Стоуна, ее шефа, особое значение.
Однако при всем своем неуважении ее начальника к порядку, мисс Уитли знала, что ей повезло работать у лучшего адвоката на всем Калифорнийском побережье. При всей своей неорганизованности в кабинете, мистер Стоун в судах отличался хваткой бультерьера, чему явно не соответствовала его слегка полноватая фигура и всегда добродушное выражение лица с маленькими въедливыми глазками, которые, казалось, буравили вас насквозь, сразу проникая в самую вашу суть, извлекая из нее самые сокровенные и постыдные ваши тайны. "Адвокат Дьявола", это было еще его университетское прозвище, которое он вполне заслуживал. Впрочем, и более честного адвоката вы вряд ли нашли бы среди коллег мистера Стоуна. Он всегда без сожаления отказывался от дел, если сомневался в искренности клиента или же узнавал наверняка, что тот ему лжет, причем делал это на любой стадии судебного процесса, за что и носил под левой лопаткой пулю сорок пятого калибра, которую получил в качестве гонорара от одного из братьев Марио, в момент произнесения заключительной речи, в которой прямо заявил, что "в тюряге он видел таких тварей, как Марио и его приспешников". Как подзащитному удалось пронести в зал суда пистолет, так и не удалось выяснить, а тридцати пяти летнему адвокату достался такой милый презент, который к тому же являлся уникальным барометром, тонко чувствующим приближение дождя, за что мистер Стоун расплачивался резкой стреляющей, прошу прощения за каламбур, болью под лопаткой. Врачи не рекомендовали трогать пулю в связи с ее очень неудачным расположением относительно сердца и Майклу приходилось носить этот подарочек в своем теле, изредка, в особо сильные моменты приступов, проклиная всех эскулапов в мире. Сам он не любил оружия и никто не мог бы сказать точно, когда в последний раз стрелял его старенький магнум, мирно покоящийся в правом ящике стола под слоем пыли и воспоминаний.
Кроме того, Мистер Стоун отличался некоторой сентиментальностью и тягой к самовыражению в качестве писателя, чем он собственно и занимался, когда его побеспокоила мисс Уитли.
- Да, Сара? - Странно, что она сама к нему зашла, а не вызвала его по громкой связи. Значит, это было что-то личное и Майкл, быстренько поставив на экран компьютера заставку, приготовился слушать.
- Я хотела поговорить с вами, сэр. Вы могли бы уделить мне немного времени?
- Как двоюродная сестра жены моего троюродного брата, ты вполне можешь рассчитывать на аудиенцию где-то.... - Он для вида покопался в календаре. - Ко второму пришествию. - Но шутка не имела успеха. Сара лишь вымученно улыбнулась обычной подколке шефа насчет родственных связей и произнесла.
- Это очень важно. И, если вы уделите мне немного времени, между вашими литературными потугами и желанием заказать пиццу, несмотря на рекомендации вашего врача, не есть жирного, то вы убедитесь, что я говорю правду.
- Ну что же. - Майк с сожалением вздохнул. - Ты только что похоронила во мне литературного гения, но гений адвокатуры внимательно слушает тебя. - Он указал ей на кресло против стола.
- Мне нужен не адвокат. Мне нужно мнение человека, которому я могу доверять.
- Что случилось? У тебя сегодня кошка родила вчера котят, а имена ты не придумала? - Пусть не воспримет читатель излишнюю шутливость мистера Стоуна за легкомыслие. Просто так ему лучше думалось, а в остальном он был сама серьезность, что прекрасно знала его секретарша, давно привыкшая к некоторой экстравагантности своего шефа и платила ему той же монетой. К тому же когда дела были действительно серьезны, тогда к Майклу было вообще опасно подходить без миноискателя. А в данном случае все оказалось слишком банально. Банально и просто. Просто и неинтересно, неинтересно и скучно, в общем вместо того, чтобы читать дальше, предлагаю просто пойти и вздернуться. Если же перспектива быть большой трагедией вашей маленькой семьи вас не прельщает, то читайте дальше.