Сержанта Гринга неожиданный и коварный «шмяк», глиняной тарелкой с маринованными грибами, в какой-то мере контузил. Не физически, а морально-психологически. Какую-то важную извилину в мозгах, замкнуло на массу, и с этого момента, соображать сержант Гринг стал туго и медленно. Он понимал, что как сержант, должен что-то приказать своим подчиненным, но не мог сообразить, что. Ему теперь даже Святой Барбатий, со всеми своими капитанами помочь не мог.
Поскольку ран гран капитан Кромб отсутствовал, а сержант морально выбыл из строя, командование отрядом принял на себя капрал Финк.
– Ты чего это, девка? Чокнулась?! Тарелками бросаешься, дура деревенская! – сурово отчитал он Ясноглазку. – Ты мне это брось, недоросток беспредельный!
– Бери свою команду, усатых болванов, и убирайтесь отсюда как можно дальше, – посоветовала капралу Ясноглазка. Она еще не успела как следует рассердиться, и совет ее, вполне, можно было считать добрым.
– А то что? – несерьезно, и даже легкомысленно, отнесся к совету капрал Финк, поскольку посчитал Ясноглазку глупой и взбалмошной девкой, с которой можно управиться в два счета. И, вроде бы, имел для этого полную возможность: у него за спиной был богатый жизненный опыт, достаточный опыт действий, по умиротворения гражданского населения, а за спиной, как нерушимая стена, стояли два десятка закаленных солдат, храбрых и отчаянных меченосцев. Капрал Финк был уверен, что быстро и без особого труда утихомирит малявок. Это была его первая серьезная ошибка.
– А то будет плохо, – предупредила Ясноглазка и даже немного пожалела наемников, которые этого не понимали. Наемники ведь не знали, что с ними может статься. А она знала. У нее за спиной находились почти четыре десятка девчат. Каждая держала в руках боевую посуду.
Наемники были опытными, закаленными в нелегких боях и походах солдатами. Они не могли всерьез принять этот женский бзик. До них никак не могло дойти, что девочки-малявочки, со своими тарелочками, горшочками и солоночками – серьезный противник. Просто – диковатые ведьмочки, которые не видели еще настоящих солдат. Мало этих малявок в детстве пороли, вот они и воображают из себе неизвестно кого… И следует навести здесь порядок. Раз и навсегда. В том, что они порядок наведут, солдаты не сомневались.
– Цыц! – весело рыкнул на Ясноглазку и всех ее малявок капрал Финк. – Прикажу выпороть! Тарелки на землю! Всем сесть, руки за голову, и не шевелиться!
Привычная команда, во всех армиях мира, побежденные выполняют ее, не задумываясь, беспрекословно и быстро. Гражданские задумываются, ворчат, но тоже выполняют: медленно и неуклюже.
На Ясноглазку, капральский рык, вообще, не подействовал. На малявок тоже. Никто из них не сел. А положить руки на голову они просто не могли. Руки у них были заняты, в них малявки держали боевую посуду.
– Щчас… – Ясноглазка улыбнулась. Улыбочка ее не обещала капралу Финку, да и всему отряду наемников, ничего хорошего. Но капрал этого не понял.
– Обнажить мечи! – приказал капрал. Он решил, что пора, как следует пугнуть зарвавшихся ведьмочек. Это была вторая серьезная ошибка капрала Финка.
Солдаты обрадовались. Пугнуть гражданских – это разве не удовольствие? А пугнуть этих хорошеньких маленьких и достаточно симпатичных ведьмочек – удовольствие двойное…
– Дз-з-ы-ы-н-н-н-н… – дружно вырвались мечи из ножен. – Бей! Реж! Круши! – проорали наемники из архипелага Грунд свой устрашающий боевой клич.
Напрасно старались. Не устрашили. На ведьмочек их боевой клич не подействовал. Девчата с каким-то нехорошим интересом разглядывали наемников и ждали, что скажет воевода.
– Девочки, приготовились! – отдала, наконец, команду Ясноглазка.
Известно, что женщинам нравится бить посуду. И делают они это достаточно умело. Явление интернациональное и повсеместное. Оно, в равной мере, относится к женщинам разных стран и разных народов. Возможно, даже, что оно генетическое и заложено еще в давние времена матриархата, когда женщина могла себе позволить и не такое. Но и сейчас, если постоянно тренироваться, можно достигнуть в этом деле достаточно высокого мастерства. Женская половина низушков достигла. Она не била посуду, она била посудой.
Капралы, вообще-то, далеки от всяких теоретических заскоков, они практики военных действий. Финк был опытным, матерым капралом. Но этого он не знал.
– Вперед! – приказал капрал Финк. Это была его третья серьезная ошибка.
Плотной шеренгой, плечом к плечу, отряд закаленных во многих сражениях воинов (все – бесстрашные уроженцы архипелага Грунд) двинулся на низушков. Если точней – на девушек-малявочек из команды Ясноглазки. «Пугнуть, так пугнуть, пусть все выглядит, как по-настоящему».
Если бы у наемников были щиты, рыцарские шлемы и забрала к этим шлемам, кирасы, бронежилеты… Наколенники и щитки на ногах… И еще какие-нибудь средства защиты… Да что тут мечтать. Не было у наемников ничего подобного. А если тяжелой пивной кружкой в лоб? Разве это не остановит даже бывалого солдата? Или горшком со сметаной по кумполу? Не всякий кумпол такое выдержит… Плошкой сладкого ароматного меда в зубы… Что от зубов останется? Получить увесистой миской, плотно набитой квашеной капустой, в грудь, или по ноге – тоже мало приятного.
Шеренга наемников сделала шаг вперед… Твердый, уверенный шаг.
– Бей! Режь! Круши! – как он грозно звучал здесь, на берегу Теплого Ручья, боевой клич наемников архипелага Грунд, в какую панику он должен был вогнать хорошеньких ведьмочек... – Бей! Реж! Круши!
Но, почему-то, не вгонял…
– Девочки, внимание!
Грозная шеренга сделала второй шаг. Наемники были уверены: скоро здесь станет весело… Надо отшлепать хорошеньких ведьмочек? Так нет вопросов! Для солдата это не сражение, не забота, а удовольствие.
– Девочки, приготовились…
И третий шаг… Вот сейчас все и начнется… Вот сейчас наемники бросят мечи в ножны и схватят ведьмочек своими мозолистыми руками, сильными и ласковыми. Вот сейчас ведьмочки и поймут, какими нежными могут быть эти руки… И, какими послушными они сами должны быть. А перед этим надо еще раз пугнуть:
– Бей! Реж! Круши! – за спиной отряда, как всегда, стоял его хранитель Святой Барбатий, со своими отважными капитанами.
– Девочки, начали! – голос у Ясноглазки красивый, приятный, звонкий. Таким голосом песни петь, а не отдавать боевые команды. Хотя, команда прозвучало тоже неплохо.
– И-и-ех! – коллективно взвизгнули девочки и начали…
Их было около сорока невысоких, стройненьких, строгих и веселых девчат. Посуда была их единственным оружием и, как впоследствии оказалось, оружием, довольно убедительным. Если бы битье посуды (битье посудой) включили в спортивные состязания, и определяли степень мастерства, большинство девиц-низушков могли бы претендовать на самые высокие разряды.
Первый залп остановил наемников. Тут даже Святой Барбатий со всеми своими отчаянными капитанами не мог помочь ветеранам. Потому что девицы-низушки поступили совершенно неправильно. То, что они сделали, не лезло ни в какие ворота!.. Наемники привыкли сражаться серьезно: меч – против меча, копье – против копья… В конце-концов – кулак против кулака. А здесь творилось что-то непонятное, совершенно невозможное и недопустимое… На наемников обрушились пивные кружки и горшки, миски, блюдца, плошки, солонки, перечницы… Прямо в голову. В лицо, в грудь, по ногам… Весь разнообразный набор посуды, что создали местные умельцы. И некоторые импортные экземпляры из особо прочной глины. Наемникам еще крупно повезло: в хозяйствах низушков не имелось сковородок.