Так, на решающем заседании кабинета министров 29 марта Сьюард уравновесил свой отрицательный голос по поводу освобождения форта Самтер категорическим заявлением в пользу удержания форта Пикенс. В тот же день он призвал Линкольна назначить капитана Монтгомери К. Мейгса, армейского инженера, командующим экспедицией в Пикенс. Через два дня Линкольн согласился и отдал необходимые приказы.45 С этого момента готовились две отдельные экспедиции. Экспедицию, предназначенную для Самтера, организованную по обычным каналам кабинета министров, возглавил Густавус Фокс, бывший морской офицер, который разработал и убедительно продвигал свой собственный план по освобождению форта. Фокс, человек с динамичным характером, был первым из трех недавних посетителей Линкольна в Чарльстоне, вернувшись оттуда, все еще был уверен, что план сработает. Он также оказался шурином Монтгомери Блэра, самого воинственного члена кабинета, с которым поддерживал тесную связь. Экспедиция Пикенса была организована более аномально - Мейгсом и морским офицером под руководством Сьюарда, без ведома военного секретаря или министра военно-морского флота. В некотором смысле ястребиное и голубиное крылья кабинета готовили каждый свою собственную экспедицию.46
1 апреля судья Кэмпбелл имел еще одну беседу со Сьюардом, который представил ему письменное заявление, якобы санкционированное Линкольном, в котором говорилось, что правительство не будет осуществлять снабжение форта Самтер без предварительного уведомления губернатора Южной Каролины. На первый взгляд, это было резким отклонением от первоначального "обещания", но Кэмпбелл довольно доверчиво позволил убедить себя в том, что на самом деле ничего не изменилось.47 На самом деле Сьюард все еще был готов сказать, что попыток освободить Самтер не будет, потому что все еще верил, что сможет сделать так, чтобы предсказание сбылось. Он надеялся убедить Линкольна, что форт Пикенс, который был более защищенным и менее спорным, чем форт Самтер, будет так же хорошо символизировать сохранение федеральной власти на территории отделившихся штатов.
Однако подкрепление Пикенса в сочетании с эвакуацией Самтера, вероятно, само по себе не сделало бы мир более вероятным, чем война. Нужно было что-то другое, и Сьюард обнародовал эффектную стратегию, которую он держал в резерве. 1 апреля он отправил Линкольну печально известный меморандум, озаглавленный "Некоторые соображения на рассмотрение президента". Открываясь утверждением о том, что администрация все еще "не имеет ни внутренней, ни внешней политики", документ содержал три основных предложения: Во-первых, Сьюард повторил свою убежденность в том, что форт Самтер должен быть эвакуирован, а форт Пикенс укреплен, утверждая, что это каким-то образом изменит всю секционную проблему с вопроса о рабстве на вопрос о союзе или воссоединении. Во-вторых, он предложил начать агрессивную внешнюю политику, направленную, прежде всего, против Испании, которая недавно предприняла шаги по аннексии Санто-Доминго, и против Франции, которая подозревалась в аналогичных планах в Карибском бассейне и Мексике. Он "потребует объяснений" от обеих стран и, если удовлетворительные ответы не будут получены, "созовет Конгресс и объявит им войну". В-третьих, с некоторой долей прозрачного иносказания он предложил президенту делегировать ему ответственность за "энергичное преследование" любой политики, которая будет принята. Это было равносильно официальной заявке на неформальную роль премьера.
Эвакуация, внешняя война и частичное отречение от престола - все это было завернуто для Линкольна в одну аккуратную упаковку. Он отреагировал с удивительной сдержанностью, но с безошибочной твердостью, разоблачив слабые места в аргументах Сьюарда и добавив, что он сам должен сделать все, что должно быть сделано.48 Однако наглость документа, возможно, укрепила его намерение предпринять что-то решительное. На Севере нарастало требование положить конец колебаниям и бездействию. Например, 3 апреля республиканская газета New York Times опубликовала язвительную редакционную статью под заголовком "Требуется политика!". Новая Конфедерация, утверждала "Таймс", вела себя "энергично, умно и успешно", чего нельзя было заметить нигде в Вашингтоне. "Президент, - предупреждала газета, - должен принять какую-то ясную и четкую политику в отношении отделения, иначе Союз не только будет разорван, но и страна будет опозорена".49