- Сейчас в ванную, а потом поговорим… Умирать она собралась! - насмешливо фыркнул он.
Мокрые штанины ватных брюк никак не хотели слезать с ноги. Татьяна ничем не могла помочь Саше. Не осталось у неё сил. Тогда он вытащил откуда-то из-за спины острый, как бритва, нож, формой напоминающий бандитскую финку, и в два счёта распорол обе штанины вдоль. Они полетели на резиновый коврик вслед за ватником.
Включив свет в ванной комнате, Саша обернулся и сказал:
- Отлепляйтесь от стенки. Я вас поддержу…
Короткие два шага до ванной комнаты дались Татьяне с огромным трудом. У неё теперь всё болело. Болели растянутые в той борьбе мышечные связки, в тепле начали болеть полученные на камнях ушибы и ссадины, кружилась голова. Ей было так плохо, как не было ещё никогда в жизни.
Саша шёл сзади, ступая след в след, крепко обхватив руками её талию и поторапливал. Прислонив её к высокой стиральной машинке и удостоверившись, что она стоит прочно, Саша отскочил от неё, закупорил слив ванны и пустил мощную струю воды. Отрегулировав температуру, он вновь повернулся к ней.
К этому моменту на Татьяне оставались из одежды только толстый свитер, шерстяные рейтузы, а под всем этим - короткая нижняя рубашка, трусики и бюстгальтер.
- Я извиняюсь, конечно, но всё это тоже придётся снять… - Саша показал рукой на свитер.
Вспомнив о чём-то, он взяв её за правое запястье, осмотрел разбитые в кровь суставы и сорванные ногти, покачал головой и проделал то же самое с другой рукой.
- Рукава придётся резать, - вздохнул он, - но вы не переживайте, я вам потом другой, точно такой же свитер достану…
Вновь явился на свет финский нож и через минуту остатки свитера шлёпнулись на кафель пола. Не пожалел Саша и рейтузы, мотивировав это тем, что они всё равно продраны во многих местах.
- Придётся снимать всё… - ещё раз вздохнул он, оглянулся на бегущую в ванну воду и заторопился, - Давайте-ка, я помогу…
Татьяна, как бы плохо ей ни было, но нашла в себе силы осторожно вытащить руки из широких рукавов нижней рубашки. После этого Саша обнял её, умело расстегнул замок бюстгальтера, снял его и, не глядя на сплошь покрытую мурашками обнажённую грудь, встал перед ней на колени. Осторожно стащив с неё мокрые трусики и носки, он вскочил на ноги.
Закрыв воду, которой набралось не так много - едва ли четверть ванны - он развернул Татьяну лицом к ванне, подлез к ней под руку, чтобы она могла опереться на него и помог ей перекинуть правую ногу через бортик. Татьяна замычала от боли, такой обжигающе горячей показалась ей вода. Это был первый звук, который она издала за последние пару часов.
Саша отпустил её на секунду, наклонился, поболтал рукой в воде, удостоверился, что с температурой не ошибся и извиняющимся тоном проговорил:
- Придётся потерпеть… Вода на самом-то деле не такая уж горячая. Давайте, вторую ногу ставьте… Сможете сами, или помочь?
Она не могла говорить. Челюсти до сих пор не отпустило. Наклонившись, она ухватилась левой рукой за бортик ванны, выставила вперёд правую и, балансируя ею, перенесла вес тела на правую ногу. После этого она смогла перетащить левую ногу и встать в ванне.
Усилие оказалось для неё чрезмерным, и она наклонилась, вцепилась трясущимися руками в бортики и осторожно опустилась на колени. Сморщившись от острой боли во всех ранах, она стояла так некоторое время, привыкая к горячей воде. Саша сочувственно посмотрел на неё, выскочил из ванной комнаты, захватив с собой валяющиеся на полу лохмотья, которые когда-то были её одеждой, и быстро вернулся с табуреткой в руках.
- Попробуйте сесть на пятки… - предложил он.
Татьяна молча помотала головой. Саша нахмурился:
- Нужно пересилить себя… Вам необходимо быстрее оказаться в горячей воде. Давайте, давайте…
Говоря это, он быстро расшнуровывал свои тяжёлые ботинки с обшарпанными носками. Разувшись, он выскочил за дверь, оставил ботинки там и вновь появился в ванной, расстёгивая на ходу свои штаны. Сняв их и свою школьную курточку, он сбросил также и майку, оставшись в одних трусиках.
Не раздумывая ни секунды, он шагнул в ванну к ней за спину, подхватил её под мышки и чуть приподнял: