– Я хочу вернуться в Мензоберранзан, – сознался Рай'ги, – но сейчас не могу. Великое орудие хаоса может быть уничтожено…
– Владычице Ллос известно о Креншинибоне, Рай'ги из Дома Тейачуме, – прервала его йоклол, поразив колдуна таким обращением.
Он действительно происходил из Дома Тейачуме, но это знатное семейство Чед Насада было уничтожено больше ста лет назад. Прозрачный намек, что память Ллос и ее приближенных намного длиннее, а также предостережение ему, чтобы подумал как следует, прежде чем использовать кристалл в городе великих жриц Паучьей Королевы.
Все мечты Рай'ги править в Мензоберранзане в одно мгновение развеялись как дым.
– Где ты хочешь завладеть кристаллом? – спросила йоклол.
Поглощенный своими мыслями Рай'ги не сразу нашелся:
– В логове Гефестуса… красного дракона. Но я не знаю где…
– Ты получишь ответ, – заверила его прислужница богини.
Отвернувшись, она удалилась, и врата немедленно закрылись за ней, хотя колдун не отменял чары.
Рай'ги со страхом и любопытством думал, не наблюдала ли за всем этим сама Ллос. Он со всей очевидностью осознал, как жалки были его надежды завладеть Мензоберранзаном. Креншинибон обладал громадной мощью, и ее, вероятно, хватило бы, чтобы склонить на свою сторону или как-то иначе подчинить себе столько Матерей, сколько нужно, чтобы достичь высочайшей власти, однако что-то в голосе йоклол, когда она назвала его полным именем, подсказало ему, что следует быть предельно осторожным. Владычица Ллос не позволит поставить Мензоберранзан с ног на голову.
На краткий миг Рай'ги захотелось плюнуть на поиски Креншинибона, собрать союзников и все, что им удалось скопить здесь, и вернуться в Подземье в качестве одного из руководителей Бреган Д'эрт на пару с Киммуриэлем.
Но это длилось всего лишь миг, потому что голос кристалла вновь упрямо проник в его разум, соблазняя славой и властью и нашептывая, что и на поверхности многого можно добиться. Он мог бы и дальше осуществлять замыслы Джарлакса, но только в другом, более подходящем месте. Например, обосноваться в горах, где полно гоблинов, подчинить их и создать войско, тьму послушных рабов.
Колдун потер темные ладони, в нетерпении ожидая ответа от йоклол.
– Но все-таки красота необыкновенная, – обронил Джарлакс, когда они с Энтрери снова сидели недалеко от собора и отдыхали перед предстоящей дорогой. Оба ощущали, что со всех сторон за ними наблюдают.
– Только ее обесценивает цель, для которой она существует, – ответил Энтрери, ясно давая понять, что ему не хочется возвращаться к этой теме.
Джарлакс внимательно посмотрел на него, словно надеялся, что сможет взглядом проникнуть в какой-то темный закоулок его прошлого. Его не удивляло, что убийца так не любит «лицемерных» жрецов, во многом он был согласен с ним. Темный эльф прожил очень долгую жизнь, часто путешествовал за пределами Мензоберранзана, был в курсе о передвижениях всех, кто бывал в городе, и был знаком с многими религиями и сектами, так что хорошо знал, насколько лицемерны бывают так называемые «священнослужители». Но здесь было что-то другое, очень личное. Очень давно Энтрери глубоко ранило нечто связанное со жрецом. Может, его несправедливо обвинили в каком-то преступлении и жрец пытал его, потому что в небольших селениях на поверхности священнослужители нередко исполняли и функции судей. А может, он полюбил, но его возлюбленную отбил или убил жрец.
Но что бы там ни было, когда Энтрери смотрел на величественный храм Парящего Духа, в его темных глазах вспыхивала ненависть. Хотя даже Джарлаксу, сыну мрака, казалось, что собор по справедливости носит свое имя: когда он обращал взор на его взлетающие в небо башни, его дух светлел и как будто возносился вместе с ним.
А вот с его спутником, похоже, ничего подобного не происходило. Крепкий орешек этот Артемис Энтрери.
– Что ты будешь делать, когда Креншинибона не станет? – неожиданно спросил убийца.
Джарлакс помолчал, обдумывая вопрос и ответ на него.
– Ты хочешь сказать, если кристалла не станет? – уточнил дроу. – Ты когда-нибудь имел дело с красными драконами, дружище?
– Зато Кэддерли имел, как и ты, бьюсь об заклад, – ответил Энтрери.
– Всего лишь однажды, и ничуть не хочу встречаться снова, – сказал Джарлакс. – С ними невозможно разговаривать разумно, потому что эти чудища не стремятся к какой-то личной выгоде. Они очень незатейливые, и это делает их еще более опасными.
– Тогда надо показать ему Креншинибон, пусть уничтожит его, – заметил Энтрери и сразу же ощутил безмолвный вопль кристалла.