- Так кто ты такая, раз Четвертый Хокаге заключил меня в тебе?
- Хм… Тебе правду или заранее валерианы принести?
- Все настолькоужасно?
- Ну, если у вас попаданки из другого мира не вызывают удивления, то все не так плохо, да. Все совсем не плохо, – покачала я головой, приложив большой и указательный пальцы к подбородку и посмотрев на ох*ревшего от такого заявления Лиса.
- Кто ты такая, мелочь?! И не советую тебе врать мне, а иначе я выберусь и сожру тебя, малявка!
- Хорошо-хорошо, – подняла я руки, признавая поражение и призывая успокоиться. – Раз ты так хочешь, то я все тебе расскажу. Я… Бонд, Джеймс Бонд.
С минуту я стойко продержалась с серьезным лицом, но потом меня прорвало и, как мне кажется, заржала я крайне неприлично.
- Г-р-р-р, я порву тебя на части, мелочь!
Часть 3
Комментарий к Часть 3 Эта глава мое спасение от страха перед экзаменом))) Надеюсь, вы поддержите меня просмотрами, отзывами и оценками) Русский, на мой взгляд не так уж сложен, а вот математику я боюсь до ужаса!) 2 июня математика, а там уже ничего не изменить и останется только ждать результатов) Буду рада вашей поддержке)))
С уважением ваш Адский Жнец)))
- Г-р-р-р, я порву тебя на части, мелочь!
- Все, ха-ха, все… Фух, ну и ну. Давненько я так не смеялась. Хах, да не дуйся ты, скажу я тебе, кто я. Мое имя сейчас Наги Узумаки, но до этого я была Соколовой Анастасией, студенткой первого курса медицинского института имени Склифосовского. Признаюсь, была задротом и просто конченной анимешницей. Могла днями не спать, чтобы посмотреть аниме полностью за один присест. Все, теперь можешь смеяться.
Я посмотрела на Лиса и меня снова чуть не пробило на ха-ха. У Лиса было такое выражение, будто он только сейчас узнал, что у него есть хвосты, а земля круглая и вращается.
- Что, тебе не смешно? Круто, я теперь еще больше хочу тебя в друзья! Все, кому я говорила, что я задрот и анимешница, смеялись и уходили от меня куда подальше. Хотя ты не сможешь выйти при всем своем желании…
- Ты это серьезно? – наконец Лис пришел в себя и снова посмотрел на меня. – Хотя уже вижу, что ты действительно не от этого мира. Ты выражаешься и выглядишь по-другому. Почему ты здесь и как сюда попала?
- Хотела бы я знать, почему я здесь. А на счет, как я сюда попала… – я помрачнела, вспомнив тот день и свою смерть. – Я просто умерла, хе-хе.
- Что в этом смешного?
- Что?
- Разве люди не грустят, когда умирают? Разве у тебя не было родных? Разве не было тех, кого ты любила?
- Были и родные, и те, кого я любила, – ответила я чуть погодя, смотря в сторону, – но это уже ничего не значит, Курама. Я не смогу к ним вернуться. Я отчетливо помню, как сестра успела выбраться, а когда я начала выбираться, лифт рухнул вниз, сминаясь с такой легкостью, будто не железный, а сделан из пластика или алюминия. Я помню, как ломались мои кости. Я помню, как осколок ребра проткнул легкое. Я помню, как кровь хлынула горлом, и я захлебнулась ею же. Я помню, как в глазах потемнело, а сердце стало останавливаться. Я все это помню, Курама, и я искренне хочу, чтобы кто-нибудь стер мне воспоминания, чтобы мысли о том, что я бросила там свою младшую сестренку, родителей и парня, которому я так и не призналась, больше не терзали мое сердце. В голове я вновь и вновь проживаю то утро. Я знаю, что будет дальше, но ничего сделать не могу.
Я замолчала и между нами повисла тишина. Тряхнув головой, я опустила челку и молча, покинула подсознание. Я не хотела, чтобы Курама увидел слезы и боль в моих глазах. Не хочу быть слабой. Не хочу показывать слабости.
Flashback
Нападение Девятихвостого Лиса было на своем пике, Четвертый Хокаге сражался с инициатором всего этого. Их противостояние продолжалось до тех пор, пока на поле боя не появилась маленькая девочка лет пяти с глазами цвета яркого безоблачного неба и волосами цвета крови, достигающими поясницы. Завидев постороннюю, Четвертый Хокаге в неверии посмотрел на девочку и закричал, сдерживая натиск человека в маске:
- Беги отсюда немедленно!
- Но…
Человек в маске отбросил от себя отвлекшегося блондина и направился в сторону девочки, застывшей на месте. Он выставил ее вперед себя, используя в качестве щита, и занес над ней кунай. Девочка задрожала.
- Отдай мне джинчурики, Четвертый Хокаге. Если не подчинишься, я убью ее.
Четвертый Хокаге цепким взглядом смотрел на человека в маске, стоящего перед ним. Его, Четвертого Хокаге, трясло от страха. Но он боялся не за свою жизнь, нет. За жизни его измотанной родами жены и девочки, чья жизнь сейчас была у человека в маске в руках. В том, что тот может убить ее, Четвертый даже не сомневался.
Еще до того, как человек в маске заговорил, Йондайме понял, что от него не стоит ждать ничего хорошего. АНБУ не пропустили бы никого, значит, они мертвы. Он не понимал, что здесь делает красноволосая девочка, и мысли, посетившие его голову, были одна ужаснее другой.
- Четвертый Хокаге… Минато,- заговорил хриплым басом незнакомец.- Отдай мне джинчурики! Иначе, – кунай приблизился к шее девочки, – эта девчонка умрет!
Намикадзе судорожно соображал, что ему делать. Он не мог позволить этому человеку забрать его жену. И не только потому, что она была любовью всей его жизни. Внутри нее был запечатан Девятихвостый демон-лис, и он как Глава деревни, Скрытой в Листве, не мог позволить, чтобы такая сила попала в руки врага. Но и бросить эту девочку, являющуюся племянницей Кушины, он тоже не мог,… Что же делать?
Терпение человека в маске лопнуло, он прислонил кунай к голове жертвы и занес его над правым глазом. Сердце Йондайме перешло на галоп, когда он понял, что он хочет сделать с ребенком.
Кунай проткнул нежную кожу девочки, и струйка крови тут же потекла из ранки. Но человеку в маске этого показалось мало, и он с силой провел сверху вниз. Раздался страшный детский визг, от которого у Минато земля ушла из-под ног, а сердце заболело. Он с болью в сердце смотрел, как его крестница, истекая кровью, мучается в руках врага.
- Что ты творишь, тварь?- с гневом воскликнул Намикадзе.- Она же ни в чем не повинный ребенок!
- Отдай джинчурики, – повторил человек в маске. – Иначе эта девчонка вслед за глазом лишится жизни.
Блондин не двинулся с места. Незнакомец, поняв, что Хокаге вполне готов принять самое сложное для него решение, замахнулся кунаем, чтобы пронзить сердце вопящей в его руках девчонки. Но лезвие прошило лишь пустоту.
- Не зря тебя прозвали Желтая Молния, – тихо проговорил незнакомец, покосившись через плечо на Минато, успевшего при помощи своей техники выхватить девочку из рук шантажиста. – И что дальше?
Йондайме переместился на небольшое расстояние и оставил девочку под одним из деревьев. Остановив кровь при помощи небольшого количества чакры, Йондайме поднялся и направился обратно, оставив девочку одну. Она больше не плакала, а подвывала едва слышно. Кровь остановилась, но боль продолжала терзать девочку, и она подвывала до тех пор, пока вой не превратился в едва слышный хрип.
Тем временем на поле боя
Четвертый знал, что если просто атакует, то его противник сделается бесплотным, чтобы пропустить его атаку сквозь себя, как он уже делал ранее. Единственным шансом было атаковать во время его собственной контратаки, когда он стопроцентно материализуется. И у него в голове возник план.
За долю секунды Минато выхватил кунай и метнул его в противника. Как и ожидалось, снаряд прошел сквозь его лоб, не встретив препятствия. Вот только когда противник уже готов был атаковать Четвертого, тот вдруг исчез, а нападавший получил невероятный по силе удар точно в спину.
Неукротимой мощью Рассенгана шиноби в маске буквально впечатало в землю.
- Ты и вправду силен, Четвертый Хокаге, – прохрипел мужчина, отплевываясь кровью из-под сломавшейся маски. – Вот только…
Договорить он не успел. Минато быстрым ударом вонзил ему кунай прямо в сердце. Противник был ранен и не успел собраться, чтобы применить свою дематериализующую технику. Почувствовав, что из тела противника утекли последние крупицы жизни, Минато устало вздохнул. Он не стал вынимать кунай из тела поверженного противника. На нем была метка его техники, поэтому он с легкостью перенес тело убитого им шиноби в штаб-квартиру АНБУ. Им, может быть, он будет интересен. Потом. А сейчас надо было разобраться с Лисом. Надо попытаться запечатать его, пока он не разрушил все, что он как человек и как Хокаге обязан был защищать.