За клеткой клетка, как кораллы…
Словно кристаллы в тёмных сводах,
Всё бытие, рождаясь в водах
И тьмах, стремит коснуться к свету,
Меняя облик и планету.
Непостоянство постоянства.
И мы, по трещинам пространства,
Сквозим, смешны, неповторимы,
Единым откликом движимы.
Вольному воля, спасённому рай.
Что для нас рай?! Слепо жизнью петляя,
Близких чем дальше, тем больше теряя,
Сколько молитвами ни воскуряй.
Мысли спешат, забегая за край.
Мало уже им и слуха, и зрения,
И, разгоняясь полями свечения,
Вносят всё больше в сознанье раздрай.
Низкой судеб ли, теорий блуждай,
Боль отражения на поколениях.
Бабушка, с папой моим на коленях,
Вместе с семьёй = вот он истинный рай.
Цветом влекущей любви урожай.
Воды струятся мерцанием света.
Жизнь не предвидит счастливей сюжета,
Сколько придумок себе ни создай.
Он мчался сквозь штормы наитием мысли,
Промозглым туманом дыша.
Надежды тяжёлыми каплями висли.
И парусом вилась душа.
Сквозь тучи белёсое солнце мерцало,
Как облачный призрак луны.
И память, как пены морской покрывало,
Вскипала в проблем валуны.
В ночи столько солнц, столь манящего жара,
Пылающей светом волны.
Но холодом скован и эхо квазара
Дробилось дрожаньем струны.
Всё явное стало вместилищем тайны,
Замкнув алгоритмы в поля.
А воды событий струились, кристальны.
И мерно вращалась Земля.
Гуляют тени за окном,
Ложатся на асфальт пластами.
Клён-явор, зелень с серебром,
Ветвями вслед за облаками.
Льют листья фикус и платан,
Цветы роняет жакаранда,
Словно напившись вдрабадан,
С ветрами кружится лаванда.
Летает брошенный пакет.
Кружат вороны с голубями.
Гремит аллеями мопед
И стол, прикованный, цепями.
Кричат соседи за стеной.
Сирены. Взрывов канонада.
Все новости полны войной.
…
Раскрывшая бутон Монада.
За войной война, войне вдогонку,
С каждым днём оружие мощней,
И уже не спрячешься в воронку,
Небоскрёбы могут скрыться в ней.
Пару кнопок, кончится шумиха,
Противостояние идей,
Станет всё и благостно, и тихо,
Просто не останется людей.
Высохнут рабатки и куртины,
Оставляя голыми сады,
Яблони, черешни, апельсины…
Сбросят недозрелые плоды.
И как было, может не однажды,
Вздрогнет обожжённой пылью твердь,
Ливни вод не в силах пить от жажды.
Только будет некому смотреть.
Не колышутся трав султаны.
Воздух влажен, почти густой.
Спят воздушные океаны.
Словно замер облачный слой.
Всё иллюзий обманом дышит.
Даль небесная высока.
Осознание сносит крыши,
Крошкой кремния, сквозь века.
Лес цветущий, в пустынях бури,
Бесконечный степной простор,
Горизонтом морей – лазури…
Ярких образов перебор.
Словно клумб цветные куртины,
Так искусственно, напоказ,
Мира квантов сквозят картины,
С адаптациями под нас.
Что-то, однажды, с тобой, невзначай, отмели,
Ложью считая и верой пустой в чудеса.
Тянутся травы сквозь тяжесть и силы земли,
Скоро раскрасятся парки, пустыни, леса.
Всё возвращается, строя в туманах мосты.
Мы, в отторжении, бродим по ним не спеша.
Зимы кончаются, с ними дожди и цветы,
Влага взвивается, солнечным жаром дыша.
Странно и весело, хоть непонятно к чему,
Мы возвращаемся в встречи былые и сны.
Воды газонов, по трубкам, с корнями во тьму.
Лишь на поддержке кроны экзотов полны.
Танцы огней. Метроном и пустые весы.
Ты улыбнись мне, целуя. Почти что дошли.
Листья акаций, как капли алмазной росы,
Ярко сверкают средь трещин в иссохшей пыли.
Кончится болью, что в боли себя принесло.
Всё повторится, но личность другая судьбы.
В ярости неба птицы, мелькнувшей, крыло.
И вечерами звук автоматной стрельбы.
Нас не было. Была война.
Уйдём. Останется она,
Хоть спорят все о мире,
Друг другу вторят в унисон,
В ответ на стон несётся стон,
И тяжесть гирей к гире.
Кому упасть. Кому стоять.
Но эту ношу не поднять,
Не разобрать завалы,
Наступит время и она
Взовьётся. Новая война
И ненависти шквалы.