– Прошу вас! Это гадко.
– Ни за что не поверю, что это был просто каприз. Слишком много трудов ты потратила, слишком хорошо все спланировала.
Опять губы Рэйлин дрогнули в улыбке.
– Будь вы поумнее, вы бы все знали.
– И опять ты меня поймала.
– Может быть… Но это только понарошку, на самом деле вас тут нет, и я с вами не разговариваю. Может быть, он был таким глупым и вредным, что сделал совершенно дурацкую ошибку и даже не захотел слушать, когда я дала ему шанс ее исправить.
– Какую ошибку? Раз уж это все понарошку.
– Он поставил мне пять с минусом за устный ответ. Пять с минусом. Я всегда получаю пятерки или пятерки с плюсом. Он не имел права ставить мне пять с минусом. Я так долго готовилась! Я была лучшей во всем классе, а если я получаю меньше, чем твердую пятерку, значит, могу опуститься на второе место.
– Ты отравила его, потому что он поставил тебе пять с минусом за ответ у доски? – повторила Ева.
– Я ему говорила, что он должен изменить оценку хотя бы на простую пятерку. Что я не хочу становиться второй в классе. Рассказала, как долго я готовилась. А он знаете, что сказал?
– Я затаила дух.
– Он сказал, что важна не отметка, а знание. Вы можете себе представить подобную глупость? Подобную низость?
– Умереть не встать!
– А вот Мелоди он поставил пятерку, и теперь мы с ней почти сравнялись по оценкам. Ничего, ее я тоже проучила.
«Все это есть в дневнике, – подумала Ева. – Во всех подробностях». Но было захватывающе интересно, хотя и жутко, слышать об этом из уст самой девочки.
– Ты хотела, чтобы она своими глазами увидела, что случилось с мистером Фостером?
– Ей кошмары снятся, – засмеялась Рэйлин. – И в школу она больше не ходит. Она такая дура! Большая уже, а все равно дура.
– Как насчет Уильямса?
Теперь Рэйлин закатила глаза с досады.
– Если вы не совсем дура, сами поймете, почему.
– Чтобы я думала, что это он убил мистера Фостера? Но…
– Вы такая тупая!
Рэйлин встала, подошла к автомату с напитками. Она вынула из кармана розовых джинсов несколько монеток, вставила их в прорезь и заказала себе лимонной шипучки.
– Почему это я тупая?
Рэйлин взяла с прилавка соломинку и обхватила ее розовыми губками, потягивая напиток.
– Вы должны были думать, что это директор Моузбли убила их обоих. И все из-за секса. Между прочим, это тоже ужасно гадко, надо бы ее за это наказать. В общем, она была слишком строгая, мне это стало надоедать.
– Я ее подозревала, – согласилась Ева и доверительно добавила: – Я поначалу думала, что Уильямс убил Фостера, чтобы тот никому не сказал, что он извращенец, а потом Моузбли убила Уильямса, потому что он пытался ее шантажировать. Но по времени выходила нестыковка, и я никак не могла это преодолеть. И, сколько бы я ни проверяла, выходило, что один и тот же человек убил обоих. Я никак не могла повесить Фостера на Моузбли. Не складывалось.
– Смогли бы, если бы захотели. Он каждый день носил эту дурацкую кружку в своем противном старом портфеле, так что она вполне могла. А теперь, выходит, вы вообще никого не арестуете.
– Да, похоже на то. – Ева опять взяла чашку мерзкого кофе. «Всего лишь пара девчонок, – подумала она. – Пьем, болтаем о своем, о девичьем». – Где ты взяла лекарство для Уильямса? Чертовски здорово придумано – достать его в бассейне. Мы чуть было не пропустили паралитическое средство: ты использовала слишком малую дозу. Да и время на этот раз работало против тебя.
– Глупый мистер Уильямс. Это лекарство должно рассасываться уже через пару часов. И тогда его уже невозможно обнаружить. Я его достала у противных стариков в приюте. Мне приходится ездить туда на добровольную работу и делать вид, будто меня не тошнит. Я им пою, и танцую, и читаю, и мне приходится выслушивать их скучные истории. Зато я могу ходить, где хочу, потому что меня там все знают. Конечно, лекарства держат под замком, но ничего не стоит отвлечь медсестру или санитара на пару минут. – Рэйлин внимательно изучила оружие Евы. – А вы из него кого-нибудь убивали?
– Да.
– Ну и как?
– Мощно.
– Вот-вот. Но это очень скоро пропадает. Все равно что есть мороженое. Оглянуться не успеешь, как его уже нет. – Рэйлин отставила банку с шипучкой в сторону, сделала серию пируэтов. – Можете рассказать хоть всей Галактике, что я вам рассказала, все равно вам никто не поверит.
– Это точно. Кто ж мне поверит, если я скажу, что ты успешно убила двоих, а может быть, и троих? Причем третья – твоя родная мать? И это в десятилетнем возрасте.
Рэйлин сделала грациозное плие.