ГЛАВА 41
Сперва были только боль и стон, который пришел вместе с нею. Тот, что стирает личность и давит тело терзающей мукой. Но постепенно Рени начала осознавать себя и поняла, что лежит на спине, руки и ноги выкручены. «Совсем как отец».
Они оба улетели, но ему удался побег, а ей нет. В отличие от него, крови почти не было. Это могло означать внутреннее кровоизлияние. Скрытая темная рана, высасывающая из нее жизнь.
Пока мозг силился оценить травмы, ее ощущения себя и ситуации начали разрастаться из крошечной точки, расширяясь, и она услышала ветер, почувствовала жар, излучаемый скалами, ощутила землю под собой и кровь во рту. Она прикусила язык, когда ударилась, или это что-то более фатальное?
Рени попыталась пошевелиться, охнула и замерла, едва дыша.
На нее упала тень.
Вот оно. Занавес опускается. Но потом она услышала тихий голос матери, и на мгновение ощутила облегчение. Она не одна. Кто-то, кто ее любит, сейчас рядом с нею.
А потом вспомнила.
Вода и журнал, указывающие, что недавно в доме кто-то был.
Книга о птицах.
Толчок.
Мать потянула вывернутую ногу Рени, пробуя выпрямить ее. Рени вскрикнула, и мать перестала.
— Кажется, у тебя перелом, милая моя.
Рени сощурилась, глядя в кровавый туман. Она прошептала сквозь стиснутые зубы:
— Разве не так было задумано?
— Как ты можешь такое говорить? — Розалинда выглядела встревоженной.
Может, она раскаялась в своем поступке.
— Позови помощь, — выдохнула Рени.
— Сейчас, милая. Сейчас. Не пытайся двигаться.
Вместо того, чтобы бежать за помощью, она принялась ходить медленными кругами. Потом нагнулась и подобрала что-то. Рени чуть повернула голову, достаточно, чтобы узнать в руке матери свой телефон.
— Хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы кое-что разъяснить, — сказала Розалинда, тыкая пальцем в телефон. — Все это делал твой отец. Я совершила ошибку, рассказав ему, что иногда фантазирую, как убиваю кого-то. Любого, кого попало. Просто посмотреть, каково это. Ну, разве все мы не думаем о таких вещах, пусть большинство это и отрицает? А он рассказал, что помог твоей бабушке убить твоего дедушку. Я не уверена, что это правда. Подозреваю, что он старался произвести на меня впечатление. Это было до того, как мы поженились, а ты знаешь, какие они, парни. Вечно притворяются, пока не заполучат тебя. А потом возвращаются к прежним нудным привычкам.
Она устроилась на земле рядом с Рени, сдвинув колени, словно позируя для фото. Претенциозный светлый шарф на голове раздувался, словно жил своей жизнью, как угорь в синем море.
— Ну ты знаешь, какой он был. Довольно фальшивый. — Она взяла руку Рени и прижала палец к кнопке. Когда палец не сработал, она попробовала большой палец и, оставшись довольна результатом, положила обмякшую руку Рени на место и начала прокручивать экран.
— Когда мы уже были женаты, я припомнила его блеф и предложила доказать, что он действительно может кого-то убить. Потом я была занята другими вещами, в том числе тобой, и позабыла о нашем разговоре. Но я совершенно ясно помню вечер, когда это случилось. Мы были с Морисом на гала-концерте, а твой отец оставался с тобой. Я вернулась поздно, ты была в постели, а у него на лице была ухмылка, какой я никогда прежде не видела. Глаза такие живые, весь прямо наэлектризован. Честно говоря, я решила, что он что-то принял, но оказалось, что это убийство так его завело. Он ничего не сказал мне сразу, только после лучшего секса из всех, что у нас были. Прости, я знаю, дети не хотят ничего слышать о сексуальной жизни своих родителей, но в убийствах был сексуальный компонент. Мы лежали в кровати, я восхищалась его выносливостью, а он сказал, что ему пришла мысль использовать тебя как наживку. Мне это не понравилось, но он уверял, что ты ничего не видела, что тебе ужасно понравилось и ты думала, что это отличная игра.
Рени действительно нравилось. Они с отцом вместе делали нечто особенное. И она понимала, что мать имела в виду, когда говорила, как он оживал потом. Видеть его таким было здорово.
Глядя в телефон, Розалинда остановила прокрутку.
— О, это плохо… Какая жалость, что ты связалась с Габби Саттон. Мне так хотелось все решить, а тут продолжение. Я так хотела продолжать жить, чтобы это не висело над моей головой.