Я насупилась. Дело принимало серьезный оборот.
- А про то, что свет потух, он вам говорил? А про сигнализацию в музее?
Соболев кивнул, вертя в руках авторучку. Поглядывал на меня исподлобья и явно недружелюбно.
- Говорил. Свет выключился около десяти сорока пяти, а включился буквально через пару минут. Тогда и сигналка сработала.
- Да, так и было. Как раз, когда свет включился, я и увидела сторожа. Он стоял в зале с костями, а я….
- А вы угрожали ему огнетушителем, - закончил за меня Соболев.
Я вытаращила глаза в полном обалдении.
- Что я делала?? Он что спятил?
- Попрошу вас выбирать выражения, вы на допросе.
- Послушайте, я не знаю, с чего вдруг Михал Иваныч стал менять свои показания, но в тот вечер он при мне говорил сотруднику полиции, что действительно видел у меня в руках огнетушитель, только я ему не угрожала. Я взяла тяжелый предмет для самообороны. Мне было страшно, если вас это интересует.
- Не очень, - кисло усмехнулся капитан и снова стал глядеть в окно.
Я уже не на шутку беспокоилась и ерзала на неудобном деревянном стуле. Почему сторож сказал Соболеву такую чушь? С чего ему путать версии происходящего? Или он, действительно, думает, что я шпионка. Глупость какая-то.
- Итак, вы взяли огнетушитель и....
- И пошла с ним в зал с костями. Я ведь уже рассказывала.
- Здесь я решаю, что вы рассказывали, а что нет.
Я нервно сглотнула. Гнев свой я уже едва сдерживала.
- Почему вы пошли именно туда, Кира Юрьевна?
- Потому что там кто-то был.
- Вы его видели?
- Нет, но ведь...
- Вы его не видели, так почему решили, что там кто-то есть?
-Там кто-то ходил. Я уверена, что слышала его.
- А вот сторож говорит, что никого не слышал.
- Я сама лично закрыла замок в этом зале. А когда сотрудники приехали, он был открыт. У вас есть сомнения в том, был ли там кто-то третий?
- Кира Юрьевна, вопросы здесь задаю я.
Я сжала кулаки в бессильном гневе. Вот гад. Он меня специально изводит, я была в этом просто уверена. Издевается и получает удовольствие. Да как таких вообще земля носит. Чтоб тебе пропасть, мент паршивый.
- Так вы утверждаете, что слышали чьи-то шаги в ночь похищения ценного экспоната? – услышала я снова его голос через какое-то время.
Я подняла глаза от своих крепко сжатых кулаков и посмотрела на Соболева.
- Да, и на следующий день тоже, перед тем, как меня стукнули по голове…
- К этому мы еще вернемся, - перебил меня капитан. - Вы уверены, что не видели того, кто находился в зале?
- Нет, я уже говорила вам, что…
- Да- да, конечно, - снова этот противный менторский тон. – В котором часу вы слышали шаги?
- Около половины одиннадцатого. Вы ведь уже спрашивали! Михал Иваныч как раз должен был…
- И к этому мы тоже еще вернемся. Но позже.
Я в конец разозлилась. С меня было довольно. Я вскочила со стула, на котором сидела. За моей спиной скрипнула дверь, но я не обратила на это никакого внимания, полностью поглощенная злостью на капитана.
- Послушайте, я прекрасно помню, что слышала и что видела. Не нужно говорить со мной, как с полной идиоткой, – выпалила я. - А если вы просто решили отыграться на мне за то, что я отказалась идти с вами в кино, так это…
Продолжения фразы я не договорила, потому что меня перекричал Соболев:
- Тебя что стучать не научили, Лысенко?!
Я обернулась. В дверях стоял тот самый молодой парень в форме, что помогал мне подняться в музее и отвозил в больницу. И судя по выражению его лица, мою фразу о том, что я отказала его начальнику, он прекрасно слышал. Физиономия у него была красная до невозможности.
- Простите, Кирилл Сергеевич, я стучал, но вы не ответили… Тут пришла девушка насчет украденной сумки…
- Ты что не видишь, что я занят? Прими сам заявление, только составь по форме, а не как в прошлый раз. - гаркнул Соболев и дверь тут же захлопнулась. – Работнички…