- Я могу идти? – тихо спросила я, поднимаясь.
Соболев кивнул.
- Если смените место жительства, не забудьте меня известить.
Я улыбнулась.
- Непременно. До свидания.
- До свидания, – отозвался Соболев, уже уставившись в свой компьютер.
Я наклонилась, чтобы забрать сумку со стула и случайно взгляд мой вновь вернулся к фотографии на столе капитана. Я лишь мельком взглянула на нее, густо покраснев. Тут и поймала взгляд Кирилла Сергеевича и поспешила ретироваться из кабинета, едва не задевая столы и стулья. Только на улице смогла нормально вздохнуть полной грудью. Мне стало понятно, почему Соболев так странно мне улыбался. Фотография в рамку была вставлена верх ногами.
Глава 8
КИРИЛЛ
После ухода потерпевшей я чувствовал себя странно. Рука побаливала, но это обстоятельство вряд ли могло меня смутить. Не первый год в полиции, так что не привыкать.
Я сидел за столом, пытаясь писать рапорт о вчерашнем нападении, но мысли мои то и дело возвращались к Брусникиной. Смешная эта Кира Юрьевна. Зачем фото на моем столе брала? Любопытная, наверное. Я даже не заметил, как возле меня появилась Настя. Она подошла сзади, обняла за шею и поцеловала в щеку.
- Я же просил не на службе. - пришлось разнять ее объятие.
- Ковалев вышел, мы одни. - отозвалась Макеева и снова попыталась меня поцеловать.
- Настя, не сейчас.
Она нахмурилась, убрала руки и уселась на край моего стола. Я невольно уставился на ее ноги. Настя была женщиной красивой, с отличной фигурой, и умной. И смелой. Мы с ней были очень похожи.
- У тебя всегда не сейчас. Между прочим, я вчера тебя прождала до глубокой ночи. Но ты даже позвонить не удосужился. - заметила Макеева, разглядывая предметы на моем столе. Будто здесь было что-то для нее незнакомое.
- Я пошел навестить гражданку Лапину, о чем тебе хорошо известно. А там встретил Брусникину, в нее стреляли, а задели меня, пришлось погоняться за этим стрелком. Правда, впустую. А потом отсыпался.
Настя как-то странно на меня взглянула.
- А почему эта Брусникина спрашивала про твою руку?
- Потому что мне ее из-за нее прострелили, - я начал порядком злиться. – Настя, что за допрос?
- Мне кажется, что ты чего-то не договариваешь. Я опер, как-никак. В чем дело?
Я вздохнул. Мне совсем не хотелось портить отношения с любимой женщиной, но и врать был не приучен. А я заранее знал, как она отреагирует, если узнает, что ночь я провел в одной квартире с потерпевшей. А если промолчать, то она все равно рано или поздно узнает, и будет только хуже. Из двух зол я выбрал меньшее.
- Настя, когда в меня попал этот стрелок, Кира Юрьевна отвела меня к себе домой, обработала рану, перевязала и уложила спать - у меня даже была температура. Она дала мне обезболивающее и я уснул. Тебе не сказал, чтобы ты себе ерунды не додумала. И не волновалась лишний раз.
Настя вскочила с моего стола.
- Ты что провел ночь в одной квартире с этой?!
Я покачал головой. Что и следовало ожидать.
- Успокойся, прошу тебя. Это была вынужденная мера. Ей было страшно, а я был ранен. Я даже не помню, как заснул. Мой долг был остаться с потерпевшей, к тому же она неплохо обработала рану.
- И ты не сказал мне!
- Потому что знал, как ты отреагируешь. И не ошибся, – я поднялся и взял ее за руку. - Насть, ты ведешь себе глупо. Это была внештатная ситуация, мне пришлось…
Макеева выдернула свою руку.
- Ты бы мог хотя бы позвонить!
- Я не подумал. Прости.
- Ты должен был вызвать наших, и ехать в больницу. А вместо этого ты остаешься в незнакомом доме с простреленной рукой и просто ложишься спать. Я тебя не понимаю, Соболев.
Макеева резко развернулась и вылетела из кабинета. Я тяжело опустился на стул. Ну вот, а ведь хотел, как лучше.
- Ты чего Насте сказал, что она злая как мегера пронеслась по коридору? - на пороге возник Ковалев.
- Ей не понравилось, что я провел ночь на диване у потерпевшей. Хотя в меня стреляли, и я просто спал.