— Что ты делаешь в Нью-Йорке?
— Здесь я снова нашел тебя, — ответил Дэнни, заглядывая ей в глаза.
Что бы ни говорила Кори, это не имело абсолютно никакого значения, потому что все эти годы нисколько не изменили ее чувств к Дэнни. Она спросила:
— И долго ты собираешься здесь пробыть?
Только не слушать, не слушать его слова, не смотреть на его губы, не встречаться взглядом с его глазами! Но Дэнни не собирался обращать внимание на ее попытки сохранять светский тон. Он взял Кори за руку и повел к выходу, улыбаясь и кивая по пути знакомым.
— Я отвезу тебя домой, — заявил он.
Но тут в ней словно что-то сломалось — Кори остановилась как вкопанная.
— Интересно, куда же ты повезешь меня, Дэнни Видал? Где же, по-твоему, тот дом, в который я поеду с тобой после десяти лет шести месяцев и трех недель разлуки?
Дэнни молча изучал ее, слегка улыбаясь.
— Ты выглядишь точно так же, — нежно произнес он. — Ты даже одета точно так же…
Кори вспомнила, что действительно была так же одета во все черное во время их последней встречи в Кордове.
— Этого недостаточно, — тихо сказала она.
— А если я объясню свое отсутствие в течение десяти лет, это что-нибудь изменит? Тогда ты простишь меня?
Десять лет, шесть месяцев и три недели ее жизни — и он еще спрашивает, хочет ли она знать, где он был все это время!
— Мы можем пойти куда-нибудь поговорить?
Даже если забыть о том, что Кори все еще любила этого человека, она согласилась бы пойти с ним из чистого любопытства. Ни с кем не попрощавшись, они ушли с вечеринки. Они долго говорили дома у Кори, сидя прямо на полу. Потягивая из бокала бренди и слушая объяснения Дэнни, Кори думала о том, что у нее не хватит сил и дальше проявлять гордость.
— Я приехал в Нью-Йорк в надежде найти тебя, — говорил Дэнни.
— Ты мог найти меня гораздо раньше, — возражала Кори.
— Жизнь моя была совершенно невозможной, пока я не приехал сюда…
— И все же ты многое должен объяснить.
— У меня столько объяснений, дорогая, что я не знаю, с какого начать.
— Начни с того дня, когда ты меня бросил.
— Я был занят тем, что добывал деньги для оппозиции, вел переговоры об оружии и продовольствии. А потом банк разорился.
— Хорошо, может быть, так все и было в самом начале — но десять лет, Дэнни…
— Моя жизнь была связана с человеческими страданиями.
— И с кем-то еще? — Кори затаила дыхание в ожидании ответа.
— У меня никого не было все эти годы, — тихо произнес Дэнни.
— А почему ты не спрашиваешь об этом меня?
— В этом нет необходимости.
— Почему ты так самоуверен?
— Я вовсе не самоуверен. Просто знаю, что когда люди любят друг друга, как любим мы, не может быть никого другого. Я каждую минуту думал о тебе… — Дэнни говорил так, словно они не виделись всего несколько дней. Но это было неважно — Кори не перестала бы любить его, даже если бы они не виделись целое столетие.
— Но ты ведь мог хоть как-то дать мне знать, что жив и хочешь, чтобы я тебя ждала.
Дэнни снова начал объяснять, а Кори увидела вдруг на его лице незнакомое ей прежде выражение — его лицо было перекошено от боли.
— Сначала я часто думал об этом, но потом всех арестовали и только мне удалось скрыться. А потом это стало просто невозможно — ты не могла приехать ко мне.
— И где же ты был?
— В Гаване.
— Значит, эти слухи были правдой?
— Слухов было так много, что некоторые стали похожи на миф.
— Говорили, что ты занимался отмыванием денег для монтанерос. А потом, когда хунта закрыла банк, тебе удалось бежать с деньгами на Кубу и оттуда поддерживать революцию.
— Куба была тогда единственным местом, где мы могли что-то делать. Мы не могли сдаться, ведь наши соотечественники продолжали пропадать.
Причина была настолько серьезной, что Кори сразу не могла осознать ее. Единственное, что говорило в пользу Дэнни, это безусловное благородство его целей. Он оставил Кори не ради другой женщины, не ради денег или приключений, а чтобы остановить тот ужас, в котором жила страна, в котором одно время жила и сама Кори, хотя это и не касалось ее непосредственно. Сквозь слезы она продолжала спорить:
— А что если я скажу, что больше не люблю тебя, что чувствую себя слишком обиженной и оскорбленной, чтобы относиться к тебе по-прежнему? Ты никогда не думал о такой возможности?