Разве что это по делу убийства Миши?
— Это как-то связано с расследованием нападения на нас с Михаилом четыре года назад?
Федор поморщился.
— Нет, это дело не в нашей компетенции. Мы занимаемся международными делами.
Та-а-ак. Может меня выбрали за хороший уровень английского? И французский знаю неплохо. Хотя, что смеяться, я почти четыре года в языках не практиковалась. Какие с меня международные дела? Вокруг полно специалистов получше.
— Почему я? – задала я вертевшийся на языке вопрос.
— Все просто, вы нам идеально подходите в данной ситуации. Большего пока я вам сказать не могу, только потом, под подписку о неразглашении, которую вам придется подписать, если мы договоримся о сотрудничестве.
Это все звучало как абсолютный бред, если честно. Как розыгрыш, как съемки выпуска передачи «Скрытая камера». Я даже пробежалась взглядом по пустым углам комнаты. Впрочем, ничего необычного там не увидела.
— Мне нужно подумать.
— К сожалению, времени думать я вам дать не могу. Мы и так отстанем от графика из-за того, что придется приводить вас в форму. Ваше решение мне нужно услышать прямо сейчас.
— Могу я позвонить сестре.
Во взгляде Федора промелькнуло недовольство, но он кивнул.
Однако, набрать Вику мне не удалось, мой телефон упорно не ловил сеть. Телефон Федора, как оказалось, тоже. Он объяснил, что связь в этом районе плохая. Довольные глаза мужчины, выдавали его эмоции по этому поводу. Я совсем растерялась.
— Дарья Сергеевна, подумайте, что вы теряете? Работы у вас нет, когда найдете новую не известно, да и будет ли вам хватать там зарплаты – это большой вопрос. Кредиты при этом у вас не маленькие и отдавать их как-то надо. По сути, вы вертитесь как белка в колесе, пытаясь решать проблемы, которые сыплются на вашу голову, не давая заняться своей жизнью. Мы же предлагаем решение всех финансовых трудностей вашей семьи, довольно интересную работу с хорошими условиями. Нуждаться в деньгах вы точно не будете. Кроме того, вы сможете заняться своим здоровьем и внешностью. Вам же только двадцать два, вам рано хоронить себя в ворохе проблем и долгов. Ну же, решайтесь!
Вопросов было больше, чем ответов. Возможно, если бы я дозвонилась сестре, я бы отказалась, она бы меня отговорила. Но я не дозвонилась.
Все слова Федора легко обходили мою, нарощенную за последнее время защиту из самоуспокоения и наплевательства на себя, и били точно в цели. Да, я устала от постоянных гонок за деньгами, от проблем, по уши засыпавших мою семью, устала видеть свое заплывшее жиром отражение и не иметь возможности и сил что-то изменить в себе и своей жизни, устала… а потому я согласилась. Будь что будет.
В КОМНАТЕ БЕЗ ОКОН
В КОМНАТЕ БЕЗ ОКОН
Все это время Адиль Аббас слушал меня очень внимательно, не перебивая. По глазам я видела, что ему интересно, что случилось со мной дальше, но не задать свой вопрос он не мог.
— То есть вас завербовали Российские спецслужбы? Служба внешней разведки?
— Нет. Федор не имел отношения к Российским спецслужбам. Но об этом я узнала значительно позже. А тогда я не подозревала, что в центре России, у нас в Иркутске, я могу встретить какие-то другие спецслужбы, кроме Российских. Поэтому тогда я решила, что имею дело с ФСБ или службой внешней разведки. Я вообще тогда была бесконечно далека от этой темы и легко обманулась.
— Так кто же это был?
— Вы можете мне не верить, но я так до конца и не знаю, кто меня завербовал. Но это какая-то международная сеть, действующая в разных странах. Обычно при мне ее называли просто «Система». Люди, с которыми мне довелось встречаться во время подготовки, были разных национальностей. Так завербовавший меня тогда Федор, который, кстати, практически идеально говорил по-русски, в дальнейшем оказался британцем и звали его все Фредерик, Фред. Были люди и других национальностей, короче, явно не российские спецслужбы. Я, конечно, осознала, что вляпалась куда не стоило, но это все было потом, когда вариантов выбраться из ситуации, в которой я оказалось, у меня уже не было. А тогда, под внимательным взглядом Федора в полупустом кабинете офисного центра в Иркутске, я по своей наивности подписала ряд документов, в том числе подписку о неразглашении, которую сейчас активно нарушаю. В этой подписке были очень размыто прописаны санкции за ее нарушение, а по сути, нарушение ее – это гарантированная смерть. Так что я смертник, но я знаю, на что иду.