Клеменс фил Освалльд, старший сын и наследник крупнейшей в стране промышленной корпорации, производившей едва ли не треть всех необходимых населению товаров, недавно женился на любимом омеге и был несказанно счастлив, не замечая вокруг никого иного. Я мысленно назвал фирму Освалльдов по аналогии с Землей многопрофильной, и это определение подходило ей как нельзя лучше. Однако даже промышленные гиганты подвержены взлетам и падениям, что и случилось с предприятиями семьи Клеменса, а выручить в затруднительном финансовом положении мог лишь денежный мешок Свон фил Ллоуд...
С этого места пространного рассказа меня начало колбасить особенно сильно, ибо ситуация слишком уж сильно напоминала нашу семейную, а последний перед аварией разговор с отцом точь-в-точь отображал то щекотливое положение, в какое попала семья Освалльдов. Но в этом мире роль моя сменилась, и я оказался на месте Верочки, в угоду благополучия бизнеса двух богатых семейств став разменной монетой в сделке века...
К началу кризиса семейной фирмы Клеменс фил Освалльд, как уже сказано, был женат, но в этом мире разрешалось заключать сколько угодно браков, и отвертеться от новой свадьбы ему не удалось, тем более что его первый (и любимый!) супруг оказался бесплодным. Отец же настаивал на рождении наследника, и бедолаге ничего не оставалось, как снова жениться и даже провести с новым мужем несколько ночей, пока врачи не подтвердили благополучное зачатие. После этого молодожен счел свои супружеские обязанности исполненными и облегченно вздохнул, начисто забыв о несчастном влюбленном в него Юргене. Полностью предоставив младшего мужа попечению слуг, он больше не навещал его, появляясь в обществе обоих супругов лишь в тех редких случаях, когда было необходимо присутствие всей семьи без исключения.
- Да, жалок ты, приятель, ничего не скажешь, - отвернувшись в сторону, буркнул я, обращаясь к буйно цветущей зелени, - влюбленный, брошенный и с пузом! Вот любопытно поглядеть на этого Клеменса, отлично устроился малый! Одного обрюхатил и забыл о нем, с другим спит, да еще наверно и кучу любовников имеет!
"А сам бы ты как поступал, женись на Вере? - тут же влез в мысли язвительный внутренний голос. - Наверно точно так же, как и он, так что засунь свои возмущения куда подальше. Да и потом, тебе же лучше, что супруг к тебе не лезет, ведь это Юрген был влюблен в засранца, а не ты, приятель! Зато теперь ты можешь жить спокойно, не опасаясь покушений со стороны этого самца на свою задницу!"
- И точно, это же такое облегчение, как я об этом сразу не подумал! - громко воскликнул я, начисто забыв о своем собеседнике, который уставился на меня все тем же мрачным непонимающим взором. - Скажи-ка, Лау, с тех пор, как я ...хм, залетел, мой муж со мной не видится больше?
- С тех пор, как вы... чего? - не понял сленга Лау.
- Ну, забеременел, так тебе понятней? Он больше не общается со мной?
- Нет, даже не заходит, и это вас расстраивает постоянно. Вы плачете и тоскуете, и ваши слезы заливают изящные узоры, которые вы вышиваете на одежде господина с неизменной и трогательной любовью.
- Ну, больше не зальют, да и вышивок ему не обещаю, равно как и любви! - злорадно ухмыльнулся я, пробормотав это так тихо, что слуга не услышал. - Ты настоящий псих и слюнтяй, Юрген, неудивительно, что муж тебя не любит. Наверно тот, другой, поинтереснее будет, вот и пользуется вниманием и уважением супруга, а ты не стоишь ничего, так что тебе отведена одна задача - таскать живот и нянькаться с младенцами.
- Вы что-то говорите, господин?
- А кто-нибудь другой ко мне заходит? Родители супруга, братья, сестры? Или возможно, старший муж, в каких мы отношениях с этим человеком?
- Нет, к вам никто не ходит, - растерялся Лау, - только прислуга и еще врачеватель, он вас осматривает раз в неделю.
- Так часто? Но зачем? Я разве болен?
- Это приказ Старшего господина. Он очень хочет внука и поэтому велел следить за вашим здоровьем.
- Вот старый дуралей, - я снова перешел на невнятное бормотание, - какое может быть здоровье у беременного человека, когда он постоянно плачет? Даже я знаю, как важны в это время положительные эмоции! Лучше бы сына своего научил уму разуму, чтоб был повежливее с мужем, хотя бы пока тот в положении, не переломился бы, если б зашел пару раз в неделю и поинтересовался самочувствием. - Я повернулся к Лау и прибавил голос. - Когда же следующий осмотр?
- Через три дня, мой господин.
- Отлично, значит я пока свободен! Пошли обратно в дом, нальешь мне ванну. Пока я моюсь, принеси мне самую простую одежду, какую найдешь, не может быть, чтоб весь мой гардероб состоял из таких ужасных сверкающих костюмов! И банты оторви, и эти вот жабо у ворота. И никаких слащавых благовоний, я ненавижу такой парфюм, понял?
- Но, господин, это изысканные ароматы из восточных стран, подарок вам на свадьбу!
- Да мне без разницы, откуда, хоть и с Марса. Ну, ты не знаешь, где это, прости... Потом подумаем о новом распорядке дня, и ты расскажешь мне о здешней жизни.
- А вы так ничего и не вспомнили? - с надеждой заглядывая мне в лицо, спросил Лау. - Хотя бы что-нибудь?
Глава 3
Выгнав из ванной растерянного Лау, я стащил с себя позолоченный костюм и плюхнулся в ванну. Вода всегда успокаивала меня и помогала думать, но сейчас был явно не тот случай, и я просто сидел, пристально рассматривал свое обнаженное тело и старался сдержать рвущуюся наружу панику.
Кому из высших сил я умудрился настолько сильно насолить в прежней жизни, что этот извращенный тип с небес так злорадно отыгрался на мне, запихнув мой разум не просто в инопланетянина, но и в здешний аналог женщины? Ладно, если моему мужу и его семейке будет достаточно получить от меня одного ребенка, а что если он, несмотря на полное ко мне равнодушие, возжелает еще, и я так и буду таскать его ублюдков, коротая дни за шитьем и вязанием? Да чем такая жизнь, лучше исчезнуть, вернув на законное место покорного недоумка Юргена, который будет рад любому вниманию супруга к своей персоне!
Хотя... что же я так-то уж невежливо о несчастном парне, которого вытеснил из его же телесной оболочки, хоть и неумышленно? Прости, малыш, это во мне досада кипит, а на самом деле я вовсе не считаю тебя глупым. Тебя сделала таким здешняя система воспитания, и ты совсем не виноват, что подчинялся ей, еще и умудрившись втюриться в какого-то совершенно равнодушного к тебе идиота!