Я смотрю, как Брайан и Филиппо, стоя на противоположных концах лофта, смеряют друг другу взглядами, и вдруг случается нечто. В голове у меня что-то щелкает, будто бы маленький винтик становится на место, - и внезапно мне открывается вся картина целиком. Со всеми теми деталями, что раньше от меня ускользали. Я вдруг вспоминаю, как мы с Филиппо обедали в кафе, и как он обратил мое внимание на то, что вошел Брайан. И как Брайан ядовито бросил нам перед уходом: «Можете продолжать свои упражнения». Упражнения! Не беседу, не разговор... Упражнения!
- Откуда ты знаешь Брайана?
Филиппо резко оборачивается ко мне. Если я вообще представляю себе, как выглядят муки совести, - то вот они, ясно написаны у него на лице.
- Джастин, - умоляюще говорит он и пытается шагнуть ко мне ближе.
Но я отшатываюсь.
- Как ты мог его узнать там, в кафе? Я ведь ни разу не показывал тебе его фотографий. Так откуда же ты мог знать, как он выглядит?
- Я видел его раньше.
Я почти надеюсь услышать, что он трахался с ним в «Вавилоне». Потому что в противном случае мне сейчас будет очень больно.
- Это очевидно. И где же?
- В больнице.
Я смотрю на Брайана в ожидании подтверждения, и вижу вдруг, что ему сейчас так же неловко, как и Филиппо. Я-то думал, он по обыкновению будет наслаждаться шоу. Но нет. Он твердо встречает мой взгляд – но и только. Ни кивка, ни улыбки – ничего больше.
И я снова оборачиваюсь к Филиппо.
- Брайан был в больнице? Когда?
А он все молчит и молчит, и нервы у меня уже на пределе. И в итоге я просто ору:
- КОГДА?
Мне все равно, кто из них мне ответит. Я просто хочу знать.
- Каждую ночь. Он приходил каждую ночь. Однажды я его видел, а остальное мне рассказала ночная медсестра.
Я смотрю на Брайана, но по лицу его ничего нельзя прочитать. Он просто закусывает губы и смотрит куда-то в пустоту. И тогда я обращаюсь к Филиппо:
- Каждую ночь? Ты знал, что Брайан приходит каждую ночь, и спокойно смотрел, как я страдаю от того, что он меня не навещает, и мучаюсь подозрениями, что на самом деле он погиб? И ни слова мне не сказал?
- Я думал, так будет лучше. Джастин, он тебе не подходит! Что это за партнер, который не станет навещать своего бойфренда в больнице? Тем более после того, как сам устроил аварию. Он бросил тебя, Джастин. У него не хватало смелости посмотреть тебе в лицо. Неужели после такого тебе не все еще про него понятно?
- Это наше с ним дело. А вот про тебя мне уже точно все ясно – ты мне не друг. Ты сможешь спокойно смотреть, как я мучаюсь, и ни слова мне не сказать, потому что так тебе выгоднее. Вот что, Филиппо, я хочу, чтобы ты ушел. И если когда-нибудь увидишь меня на улице, пожалуйста, перейди на другую сторону, чтобы мы не столкнулись.
- Джастин, я…
- Сейчас же, - говорит Брайан, все еще стоя на пороге.
Не слишком громко, не слишком эмоционально, но очень убедительно.
Филиппо, кажется, хочет еще что-то сказать, но потом принимает верное решение и просачивается на лестницу. А Брайан, издевательски помахав ему на прощание, захлопывает дверь.
Боже, только бы мне сейчас не рухнуть. Столько всего разом свалилось на голову! Ну и денек!
Так, значит, он был там! Каждую ночь! И никто ничего мне не сказал! И сам он тоже не потрудился. Да что же, блять, творится в этом его перекрученном мозгу?
И тут Брайан оборачивается ко мне, и я сразу же обо всем забываю. Мне с одного взгляда становится ясно, что между ним и Майклом произошло что-то ужасное. И мне остается только надеяться и молиться всем богам, чтобы это случилось до того.
***
Я кладу одежду на пол рядом с кроватью Майкла и сажусь на край. Он смотрит на меня огромными испуганными глазами. У меня бывали уже раньше девственники, но не так уж часто. Их ведь в «Вавилоне» не очень-то встретишь. Девственники вечно боятся, а меня это как-то напрягает.
Но с Майклом, ясное дело, все не так. С ним вообще все по-другому. Потому что Майки – это не просто трах. «Ты потеряешь его». Блядь, Джастин, вон из моей головы!
Я протягиваю руку, чтобы откинуть простынь, и голос Джастина буквально орет: «И меня тоже!» И я застываю на полпути. Он целый день бубнил у меня в голове, и вот только сейчас я впервые позволил себе задуматься о его последней фразе. И она вдруг так настойчиво начинает стучаться в висках, что я внезапно понимаю – вот оно, самое важное. Может, потому, что именно эта фраза складывает все предыдущие в: «Ты проебешь всю свою жизнь». И меня вдруг окатывает ледяным ужасом. Неопределенным, но от того не менее парализующим.
То, что утром показалось мне ультиматумом, то, от чего я еще больше взбеленился, потому что никто и никогда не будет указывать мне, что делать, теперь вдруг представляется отчаянной попыткой не дать мне спрыгнуть со скалы. Я ведь всегда знал, что он не станет прыгать вместе со мной. Что он повиснет на мне всем телом и будет держать, пока сил хватит. Но если я к нему не прислушаюсь, он меня отпустит. Потому что Джастин – сильный человек. Я с самой первой встречи пытался его оттолкнуть. Ничего не могу поделать, это моя натура. А он никогда не отталкивал в ответ, но рано или поздно выставлял передо мной барьер. На этом стоп. Я давно выучил этот тон и знаю, что теперь, если я перешагну границу, пути назад не будет.
И тогда я наклоняюсь, подбираю с пола рубашку и начинаю одеваться.
- Что ты делаешь? – с опасливым недоумением спрашивает Майкл.