жестом руки указала на статуи и уже собиралась поведать историю любви,
ставшую основанием для их создания, когда услышала насмешливый голос
Артью:
‑Если миледи снова уронит кольцо в фонтан, ей придется самой лезть в воду.
Дважды на одну уловку я не попадаюсь. Лучше, если вы усвоите эту истину. И
потом не говорите мне, что я вас не предостерегал.
От Ремики ускользнула странная многозначительность этих слов. Она хмуро
взглянула на Артью и негромко, но расстроено произнесла:
‑Я всего лишь желала рассказать историю этих статуй. Но вам, по всей
видимости, она не интересна.
‑Очень интересна, миледи. Я бы с удовольствием послушал.
‑Вы насмехаетесь надо мной? – Ремика недоверчиво взглянула на Артью. Но тот
был совершенно серьѐзен. – Вы и, правда, хотите услышать эту историю?
‑Я бы отдал предпочтение вашему видению этих скульптур. Услышать, что вы о
них думаете.
‑Правда? – Ремика была удивлена словами Артью. Она видела, что он
совершенно серьѐзен, поэтому с нескрываемым удовольствием поведала ему о
своих мыслях. – Знаете, мне эти скульптуры очень нравятся, но я бы добавила
сюда ещѐ одну.
‑Могу догадаться!
Ремика, не скрывая радости, взглянула на Артью, на лице которого застыло
умиленное выражение. Так же радостно прозвучал еѐ голос:
‑Было бы замечательно, если б наши взгляды совпали. О какой скульптуре вы
думали?
Артью изобразил на губах широкую и очень милую улыбку.
‑О моей. Скажем с увесистыми рогами. Угадал?
Ремика нахмурилась, услышав его слова, но смолчала. Пусть он и испортил ей
романтическое настроение, она не будет на него злиться. Когда она ответила
Артью, еѐ голос прозвучал почти спокойно:
‑Нет. Не угадали. Меньше всего на свете я думала о том, чтобы оскорбить своего
супруга!
‑ Вот как? – приятно удивился Артью и тут же не замедлил поинтересоваться. – А
как же насчѐт ваших любовников, миледи? Вы полагаете это недостаточное
оскорбление?
‑Да не…‑Ремика осеклась на полуслове. Еѐ реснички некоторое время подѐргивались от негодования и ощущения полного бессилия. Она ясно понимала, что ей нечего ответить на этот вопрос. И осознание истины вызывало в ней злость. Но она сама была во всѐм виновата. Ремика отчѐтливо понимала это. Однако, вряд ли она осознавала, что и Артью прекрасно всѐ понимает. Ремике ничего не оставалось, как придумать первое попавшееся оправдание.
‑ Любовники в прошлом. После того, как я стала вашей супругой у меня их не было. Ни одного.
‑Вы снова лжѐте, миледи!
‑ Я говорю правду! – Ремика излишне резко ответила Артью, но тот и ухом не повѐл.
‑Следовательно, вы лгали в прошлый раз. Вспомните, миледи, вы заявляли мне в
лицо, что расстались неделю назад с последним своим любовником. А ведь в то
время мы с вами уже были женаты.
Чѐрт, ‑ с досадой подумала Ремика, я ведь действительно это говорила. И что же
мне делать сейчас?
До неѐ донѐсся голос Артью:
‑Вероятно, миледи ошиблась в подсчѐтах. Речь шла о времени несколько
большем, чем одна неделя? Возможно, вы расстались со своим последним
любовником две или три недели назад?
‑Точно. Так и было, ‑ губы Ремики расплылись в широкой улыбке. Но улыбка
исчезла, как только снова раздался донельзя расстроенный голос Артью.
‑Не сходится. В это время вы находились в Сансере. Как‑то не очень получается
подсчитать ваших любовников, миледи. Не желаете ничего сказать по этому
поводу?
‑Оставьте моих любовников в покое! – несколько раздражѐнно попросила
Ремика. – давайте лучше поговорим…
‑О моих любовницах? – подхватил Артью, делая вид, будто не замечает, как
изменилась в лице Ремика. – Я не возражаю, сударыня. Кому как не вам знать
прелести таких отношений. В особенности, когда нежишься в постели обнажѐ…
Он так и не сумел договорить слово.
‑Замолчите немедленно! – предупредила Артью с весьма мрачным видом Ремика.
– Я не желаю ничего знать об этих…мерзких подробностях.
‑Ну, почему же мерзких, миледи? Не знаю, что довелось испытать вам со своими
любовниками, я же получил…
‑Артью, замолчи! Или клянусь богом, я забуду все свои обещания!
‑Артью? Я был бы обязан вам, миледи, если бы вы согласились называть меня
монсеньором или на худой конец графом.
‑Хорошо! – Ремика глядя на недовольное лицо своего супруга, старалась себя
успокоить. – Я назову вас так, как вы того пожелаете, только…прошу вас…граф,
давайте сменим тему разговора.
‑К вашим услугам, миледи. Время принадлежит вам. Вам и решать, о чѐм
беседовать. – Артью отвесил изящный поклон, чем, несомненно, доставил
удовольствие Ремике. Опасаясь новых неприятностей, Ремика решила сразу
перейти к главному.
‑Я хотела попросить вас об услуге, граф!
‑Слушаю вас, миледи!
‑Речь идѐт о большом торжестве. Отец каждый год устраивает подобные
торжества. Так вот, ‑ продолжала Ремика, исподтишка наблюдая за выражением
лица Артью, ‑ вы не могли бы оказать нам честь своим присутствием? Я лично
прошу вас.
‑Увольте, миледи, ‑ Артью категорично отказался принять приглашения и
сопроводил слова выразительным жестом руки. – Я вовсе не собираюсь
выставлять себя на посмешище. Избавьте меня от этой оскорбительной комедии.
Я отнюдь не собираюсь стать объектом насмешек ваших многочисленных
любовников.
‑Обещаю вам, что вы не увидите ни одного из них, ‑ начала было Ремика, но
Артью резко прервал еѐ на полуслове.
‑Миледи, даже не пытайтесь меня уговорить. Я не такой болван как вам кажется.
Я не соглашусь. Никогда не соглашусь.
‑А если я пообещаю отдать вам письмо сразу после праздника?
‑Это меняет дело, ‑ голос и весь внешний вид Артью прозвучал по‑деловому. Он
словно в одно мгновенье собрался. – Однако, мы должны учитывать ещѐ и нашу договорѐнность. Иначе говоря, если вы желаете увидеть меня на торжестве, вы,
миледи, должны сократить срок моего пребывания в вашем доме. Ведь я в любом
случае получаю письмо. Так какой же смысл мне соглашаться с вашим
предложением?
‑Справедливо, ‑ не могла не признать Ремика. – Я готова уступить одну неделю.
Подходит?
‑Не совсем. – Артью замолчал, словно обдумывая слова, которые он вскоре
произнѐс. – Думаю, предложение можно принять, но с некоторыми
дополнительными условиями.
‑Я слушаю вас!
‑Первое. Вы, миледи, отдадите мне письмо во время торжества. Второе. Вы не
станете пользоваться всяческими ухищрениями для того, чтобы отсрочить мой
отъезд. Ну и, наконец, последнее. Вы откровенно ответите мне на любой вопрос,
который я задам вам во время торжества. Если вы принимаете мои условия, я
приму ваше предложение. Что скажете, миледи?
‑Я согласна! – не задумываясь о возможных последствиях, ответила Ремика. Для
неѐ самое важное состояло в том, чтобы Артью пришѐл. Всѐ остальное теряло
смысл и уже не могло ей навредить. Так полагала Ремика.
‑Вы даѐте слово, миледи?
‑Я обещаю вам, сеньор, в точности выполнить все ваши условия!
‑Что ж, в таком случае, и я обещаю появиться на этом торжестве. А теперь прошу
простить меня, миледи. Ваши два часа истекли, как я полагаю. Мне бы не
хотелось оставаться с вами дольше положенного времени. До завтра, миледи!
Артью поклонился и быстрыми шагами пошѐл от неѐ в сторону полюбившейся
аллеи. Ремика проводила его уход грустным взглядом. Хотя она и получила
требуемый результат, у неѐ в душе невольно возник вопрос: «Чего стоит этот
брак, если Артью еѐ ненавидит?» А то, что он еѐ ненавидел, было отчѐтливо
заметно и не вызывало сомнений. И сколько Ремика не думала, она приходила к
такому же выводу. И оттого на еѐ душу лѐг огромный камень. Как она не
пыталась его сдвинуть и внушить себе, что всѐ хорошо и скоро они с Артью