- Мой милый Луи, - с любовью произнесла Генриетта, - прости меня, что я невольно причинила тебе боль. Я буду днями и ночами ухаживать за тобой, пока твоя нога не заживет.
- Осторожнее, осторожнее, - до Генриетты донесся голос Журдена.
Она увидела, как Луи усадили на скамейке у пруда ее слуги, а затем удалились, оставив его одного. Генриетта мягко улыбнулась, глядя, как Луи потягивается всем телом.
-Как он красив и…
Генриетта застыла у окна при виде того, как Луи встал со скамейки и, без малейшего намека на боль в ноге, спокойно прошелся по дорожке, затем вернулся обратно и попрыгал на «сломанной» ноге, при этом весело смеялся. До Генриетты донесся его голос:
- Неужели все женщины тупы, как коровы?
Луи разделся, с разбега прыгнул в воду и поплыл.
- Мерзавец! - в бешенстве крикнула Генриетта, - как я могла верить этому обманщику!
Через несколько минут она уже подбегала к пруду.
Подплывая к берегу, Луи увидел Генриетту. Нащупав под ногами землю, он встал. Вода доходила ему до пояса. «Боже, да она в ярости!» -усмехаясь, подумал Луи.
- Не смейте усмехаться, вы - подлый обманщик, развратное чудовище и…
- Мерзкий граф, негодяй и все прочее, - закончил за нее Луи. - А я-то гадал: насколько хватит вашего мнимого смирения.
- Как вы могли? - не слушая его, возмущенно произнесла Генриетта, - я искренне переживала за вас, считала себя виновной в том, что произошло с вами, а вы… вы в это время преспокойно издевались надо мной! «Сядь на постель, милая, положи мою ногу на свои колени», - передразнила его Генриетта, - есть ли у вашей мерзкой изобретательности предел? Стыдитесь!
- Стыдиться? - глядя на нее в упор, спросил Луи. -А как насчет вас, дорогая невеста?
- Что вы имеете в виду? - Генриетта гордо вскинула голову.
- Вашу попытку использовать мое беспомощное положение. Вы так смотрели на некоторые части моего тела, что меня так и подмывало выполнить просьбу, высказанную вамп в прошлый раз, - голос Луп звучал насмешливо.
- Ах, ты! - Генриетта задохнулась от бешенства. Она оглянулась в поисках предмета, который могла
бы запустить в его насмешливое лицо.
- Может, для разнообразия, попытаетесь меня утопить?- насмешливо посоветовал ей Луи.
-Прекрасная мысль!
Не раздумывая над последствиями, Генриетта в одежде вошла в воду. Она подошла к Луп и наотмашь влепила ему пощечину, затем вторую, третью. Луп не пытался ее остановить. Он по-прежнему улыбался, но это была другая улыбка.
- Ты не злишься? - удивленно уставившись на него, спросила Генриетта.
- Нет, - мягко ответил Луи, завораживая ее своим взглядом.
-Почему?
- Наверное, потому, что вижу, как тебе хочется поцеловать меня - ты смотришь все время на мои губы!
- Неправда, я не стану целовать такого обманщика!
- Может, заключим пари, миледи?
Генриетта отрицательно покачала головой. С губ слетел едва слышный шепот:
- Нет, я все равно проиграю! Луи напрягся всем телом.
- Что со мной происходит, Господи! Я ненавижу тебя, но… но… когда ты рядом…
Генриетта медленно приблизила свои губы к губам Луи, а затем, отбросив всякий стыд и повинуясь только инстинкту, обняла его, смешивая свое дыханье с дыханьем Луи. Генриетта целовала Луи в губы долго и нежно. Едва она почувствовала ответ Луи, и в ее груди что-то вспыхнуло. Она взяла двумя руками Луи за голову и став на цыпочки, покрыла его лицо поцелуями. Не останавливаясь на этом, она стала целовать его грудь, не замечая, что Луи не только не отвечает, но и смотрит куда-то в сторону. Оторвавшись от груди, Генриетта вновь припала к его губам, покрывая их быстрыми легкими поцелуями. Луи попытался остановить ее, но Генриетта решительно воспротивилась. Ее голос прозвучал громко и непреклонно:
- На этот раз тебе меня не остановить! Я хочу тебя, Луи, хочу больше всего на свете!
- Может, вначале обернешься назад, Генриетта, за нами наблюдают.
- Наплевать, - полным страсти голосом отозвалась Генриетта, вновь потянувшись к его губам.
- Даже если это король Франции?
Генриетта осознала услышанное, едва ее губы коснулись губ Луи. Она медленно отстранилась от него и очень медленно повернулась назад и сразу же испустила крик испуга. В нескольких шагах от них на берегу стояли три человека. Король Франции, на губах которого блуждала довольная улыбка, герцог Бурбонский, который едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, и герцог Орлеанский с таким видом, будто его схватил столбняк.
- Простите, ваше величество, - едва пролепетала Генриетта, пытаясь сделать реверанс в воде.
- Полагаю, монсеньоры, - весело заметил король, -дела обстоят не так плохо, как мы предполагали. Пойдемте, дадим им немного времени, дабы они привели себя в должный вид. - Король, не выдержав, расхохотался.
Герцог Бурбонский - вслед за ним. Они повернулись и, хохоча, зашагали к выходу.
- Боже, Генриетта!
В этих двух словах герцог Орлеанский выразил все чувства, которые владели им в эту минуту, а затем бросился догонять его величество.
После их ухода Луи повернул к себе голову Генриетты и легонько коснулся ее губ.
- Не расстраивайся, милая, -утешал он ее, - как будущие супруги мы можем позволить себе все, что угодно.
- Никогда! - отрезала Генриетта и, повернувшись, вышла из воды.
Луи осуждающе покачал головой ей вслед.
Дворец охватила настоящая лихорадка. Все слуги беспрестанно сновали взад и вперед, устраивая комнаты для королевских придворных. Коридоры дворца наполнили придворные. Создавая небольшие группы, рьяно обсуждали всяческие сплетни.
Оставим придворных на некоторое время и вернемся к Генриетте, которая тщательным образом готовилась к своему первому выходу в свет.
-Я им покажу, - бормотала она, пока ее гардеробом занимались две горничные, - они нарочно устроили эту смешную сцену для того, чтобы вынудить меня к замужеству.
При этом она упускала одну немаловажную деталь, а именно, что никто иной, как она сама являлась инициатором небезызвестных событий.
Тем временем Луи приводил себя в надлежащий вид. Прекрасно одетый, в длинных черных сапогах, с атласной перевязью поверх расшитого драгоценными нитками камзола, на котором висела шпага. С обнаженной головой, по которой спускались длинные волнистые черные волосы, и непокорным взглядом он вышел из своей комнаты.
Перебрасываясь обменом слов и переходя от одной группы придворных к другой, он спустился на второй этаж, где вскоре должно было состояться пиршество в честь прибытия королевской особы. Через открытые двери, возле которых стояла большая группа придворных, Луп увидел накрытые разнообразной едой столы.
Один из них стоял в центре, отдельно от других. Возле него стояло огромное кресло. «Для короля», - подумал Луи. Он рассеянно озирался по сторонам, когда услышал голос своего дяди. Увидев его в дверях одной из комнат, прилегающих к залу, Луи направился туда.
Герцог Бурбонскпй пропустил племянника, затем вошел сам и закрыл за собой дверь. Они находились в кабинете герцога Орлеанского. Он сам поднялся навстречу Луп, который ответил ему поклоном.
- Итак, молодой человек, после того, что мы видели, у меня лишь один вопрос к вам, - голос звучал негромко, но с явной угрозой, - вы намерены жениться на моей дочери?
- Надеюсь, вы не вините меня в произошедшем, монсеньор? - вежливым голосом спросил Луи.
- Виню, - резко ответил герцог Орлеанский, - представляю, до чего вы довели мою бедную девочку, раз она, потеряв стыд, бросилась в ваши объятия.
Герцог Бурбонский не вмешивался в разговор, но Луи ясно видел, что он не на его стороне.
- Бедная девочка? - с легким раздражением переспросил Луи, - это ложь, и вы прекрасно знаете это.
-Позвольте…
- Не позволю, - резко оборвал Луп и с негодованием посмотрел на обоих герцогов. - У Генриетты отвратительный характер и вы искали человека, способного справиться с ее, мягко говоря, недостатками, так как сами не смогли совладать с ней. Может, ответите, монсеньор, какой я по счету жених?