Порог квартиры Кира переступила с благоговейным ужасом на лице. Видимо, помнила, что час расплаты близок, и в то же самое время не могла скрыть любопытство.
- Полы теплые, тапочек в доме не держу, - сообщил Илья застывшей у порога Кире. – В кабинет не входить никогда, в мою спальню – только с моего разрешения, гостевая по коридору налево, там есть и ванная комната, кухня и столовая – направо. Разбирай продукты и готовь ужин.
Он заглянул на кухню через несколько минут. Кира быстро освоилась, без труда ориентируясь в многочисленных шкафчиках, дверцах и ящиках.
- Кира, ты меня пугаешь, - признался Илья. – Ты была здесь раньше?
Она не сразу поняла, о чем он говорит, и нахмурила лоб, выуживая из шкафа сковороду.
- М-м-м… Нет.
- Тогда откуда ты знаешь, где она лежала? – он указал на сковороду.
- А-а-а… Так все кухни похожи? До… У родителей почти такая же, и сковородки удобнее хранить в этом отсеке.
- Понятно. С плитой справишься?
- Да.
Илья ушел к себе. Хотелось принять душ, да и мешало бы подготовить кое-что для предстоящей экзекуции. У него не было никаких особенных комнат, потому что он не практиковал порку ради удовольствия, но несколько девайсов для наказаний хранились в шкафу вместе с остальными «игрушками». Флоггер отверг сразу – мягкий, без утяжеленных кончиков на ремешках, он предназначался для легкой эротической порки. Стек – слишком жестоко для первого раза. Плеть – вроде бы самое то, но, повертев ее в руках, Илья все же выбрал обычный ремень. Эта порка у Киры должна прочно ассоциироваться с наказанием, а не с эротической игрой. Одеваясь после душа, Илья вставил «воспитательный» ремень в домашние брюки.
На кухне умопомрачительно пахло рыбой. Кира как раз достала ее из духовки.
- Скоро? – спросил Илья.
- Осталось накрыть на стол.
Он кивнул и сел, наблюдая, как ловко Кира передвигается по кухне. Не суетиться, хотя и торопится. Что бы там не произошло у нее с родителями, но мать определенно научила ее хозяйственности.
- Если нет особых распоряжений и у меня нет гостей, ты всегда накрываешь на двоих, - произнес Илья, заметив, что она снова ставит на стол только один прибор. – И ты садишься есть вместе со мной, хочешь ты этого или нет. Даже если ты просто будешь делать вид, что ешь.
Кира послушно поставила вторую тарелку.
Илья и в прошлый раз оценил стряпню Киры, и сейчас не обманулся в ожиданиях. Она традиционно замариновала рыбу в соевом соусе, но запекала ее под «шубой» из обжаренных овощей. Аджика и специи придавали блюду особый вкус, а «шуба» сохранила сок, и рыба не стала сухой.
Как он и предполагал, Кира без особого аппетита поковыряла свою порцию, и в основном пила сок. Вина в этот раз он ей не предлагал, да и сам отказался от алкоголя. За ужином они не разговаривали. Так же молча Илья наблюдал, как Кира убирает со стола и моет посуду. Она старалась казаться спокойной, но руки уже дрожали, плечи поникли, в глазах плескалось отчаяние напополам с мольбой.
Кира тщательно вытерла тарелки и столовые приборы, аккуратно повесила полотенце сушиться и медленно повернулась к Илье. Губы шевельнулись, но вслух она ничего не произнесла.
Не было смысла и дальше откладывать неизбежное.
- Не передумала? – ровным тоном поинтересовался Илья.
Мог бы и не спрашивать, но пока Кира – новичок, стоит лишний раз напомнить ей, что сессию в любой момент можно остановить.
- Нет, господин, - дрожащим от волнения голосом ответила Кира.
- Прими душ, волосы заколи наверх. Одеваться после душа не нужно. Жду тебя в гостиной через пятнадцать минут.
Кира быстро вышла из кухни. Илья отправился в гостиную двигать мебель. Для сегодняшних целей лучше всего использовать кресло с широкой покатой спинкой. Он был уверен, что Кира не сможет улежать на месте, а жестко фиксировать он мог только в спальне. В спальню им пока никак нельзя, так что пришлось изобретать способ, как ограничить Киру в движениях.
Она явилась в гостиную минута в минуту в назначенное время. Обнаженная, разгоряченная после душа, с чуть розоватой кожей, пахнущей маслом чайного дерева. Илья точно знал, какие гели стоят в ванной при гостевой комнате. Усилием воли он отвел взгляд от возбужденно торчащих сосков. Кира замерла на пороге, ожидая приказаний. Издали непонятно, чего в ее взгляде больше – страха или предвкушения. Илья знал, что саб, не любящий боли, все равно испытывает приятное томление перед наказанием. Да, он не будет наслаждаться процессом и никогда не испытает спейс во время порки, но прелюдия нравится всем.