Я виновато опустила глаза. Кажется, только что я выставила себя перед моим господином совсем дурой — но какой человек мог бы в такое поверить без доказательств и демонстрации?! Люди не могут, не должны иметь ТАКУЮ мощь в своём распоряжении!
— И наконец, — продолжал мой любезный супруг делано спокойным тоном, хотя я ощущала клокочущую в нём ярость. — Они утверждают, что в их мире нет ни магии, ни магов, поэтому они были вынуждены развивать машины и немагическую науку. И развили их до такой степени, что нынешнее население того мира — шесть миллиардов. Шесть миллиардов чистокровных людей! Ни полулюдей, ни монстров. Даже эльфов и дварфов нет!
— И… Этому Вы тоже хотите поверить?
— Вот этому — с осторожностью. Я думаю, пленники говорят то, что знают, достаточно честно. Но знают они то, что им говорят. Маги и нелюди могут от людей скрываться, а про общее число населения им могли наврать по приказу правительства. Но сложные и мощные машины мы на самом деле видим. И это даёт мне два возможных решения — оба из которых требуют отодвинуть в сторону Нихон и пригласить на игровую доску старшие государства.
— Какие, Ваше Величество? Простите мою глупость, я сильно устала сегодня… Или просто не так умна, как боялась того матрона Рокси.
— Скорее, ты просто ещё недостаточно разобралась в реалиях политики нашего континента. Что ж, я могу объяснить. Теократия Слейн, сильнейшее людское государство нашего континента, исповедует принцип защиты человеческой расы от нелюдей. Мир, населённый одними только людьми, да ещё в таком количестве, да ещё с таким оружием — является для них землёй обетованной, тем раем, который они мечтают построить все эти века — и никогда не смогли бы построить сами. Поэтому информацию о проходе в такой мир им можно продать за очень немалые деньги или политические уступки. Второй же вариант ты можешь просчитать и сама, так как он касается только внутренней политики Бахарута и дел вашей империи…
Я побледнела.
— Вы… Вы хотите стравить Бафомета с теми крупными державами Завратья, о которых говорили сейчас?!
— Абсолютно верно, моя возлюбленная! — Зиркниф даже хлопнул в ладоши. — В лучшем случае они его уничтожат. В худшем — ну, он по крайней мере останется занят достаточно долго, чтобы я смог вести здесь независимую политику.
Он как-то незаметно оказался рядом (не так, как могут быстро двигаться воины или убийцы, иначе) и взял меня за подбородок, глядя в глаза.
— А теперь скажи правду, любовь моя. Ты мне поможешь?
Глава 57. А на войне неровен час, а может мы, а может нас
Как обычно, вылет срочный,
Знать прижали наших точно
Мы летаем денно-ночно
На свой вечный риск и страх.
Наношу в планшете метку,
Там в квадрате, словно в клетке,
Задыхается разведка
В этих чертовых горах
…
Мы не смотрим на пейзажи,
Надо быть всегда на страже!
Между гор и скал виражим
Эй, браток, не отставай
Выхожу из-за пригорка,
Осмотрелся я на «горке»
Ничего себе разборки!
Ну, ведомый, не зевай!
Николай Анисимов, «Грачи прилетели»
Не был трусом Джим и героем не был,
Воинская служба шла своим чередом:
Джимми попадал из винтовки в небо —
Раненое небо отзывалось дождём.
Первым на войне погибает слабый,
Армия по жизни — волчья тропа.
Помирает Джимми под баобабом:
Джимми промахнулся, а масай попал.
Джимми чешет в рай, весел и спокоен,
Джимми видит свет и помнит имя своё.
Об его мундирчик масайский воин,
Сладко улыбаясь, вытирает копьё.
Олег Медведев, «Джимми»
Хазама Коичиро:
Чего больше всего надо бояться, когда на полном серьёзе получаешь от командования приказ возглавить рейд в параллельный мир меча и магии? Ну, в первую очередь, конечно, психиатров. Но если предположить, что я не сошёл с ума и командование не сошло с ума — то чего? Если рассматривать это как реальную боевую задачу, а не учения с заведомо безумными вводными, типа отражения орды зомби, которое штабисты от нечего делать гоняли пару лет назад?