Крайне неприятной неожиданностью оказался момент, когда Ратнасамбхава создал для всей пятёрки кольца гильдии Аинз Оал Гоун. Эти кольца позволяли телепортироваться куда угодно в пределах Великой Гробницы, и боссы начали шастать по всем этажам, как у себя дома. Момонге пришлось отключить всю систему телепортации, но это замедлило и игроков, которым теперь приходилось перемещаться пешком или тратить Ману на заклинания телепортации или быстрого перемещения. Сосредоточить силы, как и вернуться к месту боя после респауна теперь стало сложнее.
Ситуация усугублялась и тем, что за месяцы и даже годы отсутствия в игре рефлексы многих игроков значительно ослабли. Момонга видел, как они задерживались на секунду-две, выискивая в меню подходящие к моменту заклинания, или как неуверенно поднимали оружие, будто вспоминая, как его правильно держать. Конечно, никто никому на эту слабость не указал, но по факту многие из них теперь были на одном уровне с неписью (менее тактически гибкой, но по крайней мере мгновенно реагирующей), и значительно слабее нейросетей боссов, способных за доли секунды выбирать подходящий из тысяч вариантов.
Даже непобедимый ТачМи стал заметно медленнее, хотя тут виной было не отсутствие практики — его рефлексы в реале ослаблял возраст. Момонга не очень разбирался в искусстве рукопашного боя, но подозревал, что теперь даже Себас сделал бы своего создателя, вздумай они сойтись с ним в спарринге.
И всё-таки, они победили. С трудом, с большими потерями, но забили мирового врага. В награду они получили десятый предмет мирового класса впридачу к девяти имеющимся (изначально их было одиннадцать, один Момонга потратил, чтобы призвать Будд в Назарик, и ещё один — чтобы победить их), но это уже не имело никакого значения — где бы эти трофеи можно было применить? Сам процесс в данном случае был куда важнее результата, и это был поистине великолепный процесс. Он останется у всех в памяти на долгие-долгие годы.
Когда они закончили чинить всё сломанное и воскрешать всех убитых, до конца работы серверов оставалось всего пятнадцать минут.
Момонга хотел произнести прощальную речь, но ему пришла в голову более демократичная идея — он пригласил каждого из Высших Существ произнести короткое прощальное слово.
Увы, правила ИГГДРАСИЛя не позволяли вести внутри игры видеозапись, или хотя бы звуковую. Можно было писать от руки в блокноты и свитки, но во-первых, их нельзя вывести в реальный мир, а во-вторых, никто из присутствующих не умел писать с достаточной быстротой. Момонга желал бы сохранить в памяти последние слова каждого из своих боевых товарищей, но запомнить смог только некоторых, чьи высказывания отличались от обычных благодарностей и пожеланий удачи.
— Мы пытались создать красоту, вопреки тому, что наши миры погибают — и тот, и этот, — сказал Блю Планет. — Просто этот исчезнет быстро и безболезненно, а тот будет агонизировать ещё какое-то время. И всё же я не считаю, что наши усилия пропали даром. Красота сама себе вознаграждение. Даже когда она обречена.
— Как и справедливость, — согласился с коллегой ТачМи. — Я пытался чуть уменьшить количество зла в виртуальном мире, пока оно беспрепятственно росло и усиливалось в мире реальном. Это было смешно, ничтожно, но то, что мы смогли это сделать хоть так — имеет ценность.
— Я препятствовал вам обоим во всём, в чём только мог, — в голосе Ульберта было лёгкое смущение, но ни тени раскаяния. — Это же работа дьявола, верно? Разрушать и саботировать всё, что создают хорошие персонажи, превращать красоту в уродство, а справедливость в издевательство? Я понимаю, что вам есть за что меня ненавидеть, но я искренне благодарен, что вы меня терпели всё это время. Больше не придётся.
— Ну, если уж тебя должны были ненавидеть, то меня вообще убить на месте, — хмыкнул Люци★Фер. — Ты-то пакостил только в рамках отыгрыша, а я несколько раз реально попортил гильдии жизнь. Где и в чём именно, рассказывать не буду, думаю, народ и так догадывается… Так что вылетать с тобой будем вместе, от одного и того же братского пинка под зад.