Мы не понимали друг друга. Точнее, не так. Старший следователь Эра Игнатьевна Гизело не могла понять своего подследственного. Мне (иной, неявной, навсегда скрытой за чернотой тайной мантии...), мне легче -- и одновременно труднее. Поговорить начистоту? Нет, рано!
-- Все эти соображения, гражданин Рюмин, -- начала я, глядя в свежепобеленный потолок, -- не объясняют и не извиняют распространение вами подрывной литературы.
-- Это вы о Дамаскине? -- улыбнулся отец Николай. -- Вот уж поистине, дивны дела твои, Господи! Вы хоть представляете, гражданка следователь, о чем идет речь?
На такие выпады следовало отвечать стандартным напоминанием о том, кому здесь надлежит задавать вопросы. Однако изображать совершенную серость никак не хотелось, особенно перед отцом Николаем. Я приняла вызов. Тем более, совсем недавно довелось перед сном перелистывать Алексея Толстого...
-- Вполне. Иоанн Дамаскин -- епископ из Дамаска, жил при арабах. Рисовал иконы, писал богослужебные тексты и дружил с каким-то халифом. Правильно?
-- Отчасти, дочь моя, -- в темных глазах блеснуло что-то, напоминающее интерес. -- Но епископ Дамасский оставил нам не только свои... богослужебные тексты, как вы их изволили назвать. Вы об иконоборцах слыхали?
...Когда Ревенко поручал мне это пакостное дело, то перво-наперво посоветовал не вступать с попами в богословские споры. Наша забота прокурорская -- снять показания и составить заключение, дабы суд принял с первого же раза. Но у меня (иной, неявной...) был свой резон. Был и есть. Так что разговор идет в нужную сторону.
-- Иконоборцы, отец Николай? Вы имеете в виду Лютера? Когда церкви и монастыри громили?
-- Не только, дочь моя, -- священник покачал седатой головой. -- Не Лютер сие начал. А вот в веке восьмом, ежели не ошибаюсь, в Византии император Лев Исаврийский запретил почитание икон. Догадываетесь, почему?
-- Не совсем, -- как можно равнодушнее заметила я. -- Тоже... конфорки заводили?
-- Отчасти. Времена были тяжелые -- войны, чума. Люди изверились, и вот... До образов одноразовых не додумались, однако же, глаголят, мощи святые вместо зелья к болячкам прикладывали. Вот император и решил сие остановить. Но лекарство пуще болезни вышло. Тогда Дамаскин и вмешался, дабы впавшим в соблазн истину разъяснить...
-- Погодите! -- прервала я. -- Но ведь считается, что после здешней катастрофы Господь в милости своей повелел святым не оставлять людей...
-- ...И направил Святую Агафью руководить салоном красоты? -- вздохнул священник. -- А Святого Алимпия -- чинить моторы? Дочь моя, Церкви еще и не такое ведомо! Вспомните! Кому предки наши кашу за печь ставили? Кому хлеб в воду клали?
-- Но ведь действовало! -- не выдержала я. -- И тогда действовало! И сейчас!
"Кроме сегодняшней ночи," -- хотела добавить я, вспомнив лопнувший стояк. Но -- смолчала. Не все сразу.
-- Об этом, дочь моя, Гете написал. Весьма доходчиво. Читывали?
-- Вы про сатану?
Я невольно поморщилась. Почему-то казалось, что этот неглупый человек предложит объяснение посвежее. Кажется, он меня понял.
-- Не верите, Эра Игнатьевна? Но если сия сила не от Бога... А она не от Бога, поверьте мне!.. как специалисту.
Я оглянулась. Кабинет пуст, "жучки" я проверяла третьего дня. Рискнуть? Да, пожалуй!
-- Есть другая... теория, -- осторожно начала я. -- Полагаю, вы знаете, что все началось около десяти лет назад, когда здесь случился взрыв. Считается, что взрыв был ядерный...
Вспомнились давние заголовки газет, орущие динамики телевизоров, йод, который нам давали в "учебке". Тогда всем казалось, что начался Армагеддон. Еще бы! Плюс слухи: взрыв -- в пять Чернобылей, облако накрыло восемь областей...
-- Это был не ядерный взрыв, отец Николай!
Удивленный взгляд, покачивание головой. Не понял? Не поверил?
-- Газеты врали. И про боеголовку, и про игрушки дурацкие с настоящим плутонием, и про радиацию. Ничего этого не было! Большая Игрушечная -- ложь!
Вообще-то за такое мне должно оторвать язык. Клещами. По возможности, калеными. Но надо же, наконец, разобраться! Этот священник -- не псих и не дурак...
-- Да, я слыхал... -- отец Николай задумался, вновь покачал головой. -В городе испокон ходят разные байки. Про наборы бомбочек с ядерными зарядами...
-- Чушь! -- отрезала я. -- Эти, как вы говорите, байки специально распространялись заинтересованными лицами! Знаете, что такое "полезная дезинформация"? Нет? И слава Богу! Так вот, есть иная версия: взрыв был неядерный. Здесь, на Павловом поле -- был когда-то такой район -- работал исследовательский институт. Очень странный институт...
Все-таки я вовремя успела укусить себя за грешный мой язык. Не хватало еще выдать открытым текстом о НИИПриМе, в иных кругах -- Институте N 7, Зоне "Б" и лаборатории "МИР". Тут не язык -- голову потеряешь!
-- Это был выброс неизвестной энергии. Считают... Некоторые считают, что эта энергия оказала воздействие не только на психику уцелевших, но и на специфические... э-э-э... материальные характеристики местности. Поэтому приезжие не видят и половины того, что здесь происходит. Для них кентавры -обыкновенные рокеры-придурки. Нужна адаптация...
Все! Стоп! И так сказано -- выше крыши.
-- Теория Семенова-Зусера, -- тихо проговорил священник, и я вновь вздрогнула. Он знал! Да, теория Семенова-Зусера и Ковалевского. Правда, Девятый обычно называет ее просто Основной.
-- Мне ведомо об этом, дочь моя. Но сия теория -- всего лишь попытка объяснить непонятное через непонятное. Ибо науке таковое излучение неведомо.
Я не стала спорить. То, что мне сообщил Девятый, как выражаются дауны-американцы, only for eyes. Нет, не получилось. Священник ничем мне не поможет -- разве что объяснит, как изгонять бесов.
Впрочем, если верить агентурным данным, отсутствующий здесь отец Александр уже пытался -- без всякого успеха.
4
День складывался нелепо. Даже не складывался -- тянулся. Как говорили у нас в детдоме: словно удав по стекловате. В детстве я всегда жалела бедного удава, но на этот раз могла лишь пожелать ему ползти быстрее. Все, что можно, я уже сделала. Псих-Кривец на экспертизе, протокол нашей бестолковой беседы с отцом Николаем составлен, кофе выпит. Я даже позвонила в гордуму, надеясь отыскать бравого таракана-полковника из ОМОНа, но того на месте, естественно, не оказалось. По крайней мере, мне так сообщили.