Выбрать главу

— Всего на минуту. Прошу прощения, возможно, это не слишком подходящая тема для свадьбы, но мы все собрались здесь, и такую возможность нельзя упускать.

— Что ж, ладно. — Росс вздохнул и обнял Демельзу. — Прости, любимая.

— Да, конечно.

Когда мужчины отошли, Харриет откинулась на спинку скамейки с довольным вздохом.

— Ну что, ремонт дома закончен, дочь удачно вышла замуж, денег у меня предостаточно, чтобы содержать в конюшне трех жадных и прожорливых скакунов... Чего мне еще не хватает? Как думаете, может, мне завести любовника?

— Харриет! — потрясенно воскликнула Верити.

Харриет расхохоталась — низко, почти по-мужски.

— Ой, вы поверили что ли? Мужчины утомляют, им нужно уделять много внимания. Я бы рассмотрела только мужчину, живущего в Лондоне, а лучше во Франции, который ненадолго навещал бы меня летом.

Харриет лениво подала знак лакею, чтобы наполнил бокалы канарским вином цвета соломы.

— Хорошее вино, — сказала Демельза, делая глоток.

— Довольно приятное, — признала Харриет. — Хотя с тех пор как умер старый Хьюберт Тренкром, никогда не угадаешь с качеством. Может, даже придется платить налоги, чтобы получить достойный товар!

Свадебный прием продолжался. В теплый солнечный день гости прогуливались по саду и дому.

— Кьюби хорошо выглядит, — отметила Верити.

— Да, — согласилась Демельза, мельком взглянув туда, где ее овдовевшая невестка разговаривала с Клоуэнс. Кьюби никогда не была красавицей, но обладала прелестными глазами и улыбкой, которая освещала лицо. Вдова до сих пор носила светло-лиловое траурное платье, которое подходило к ее темным волосам.

— Кто этот джентльмен с ними? — спросила Харриет.

— Его зовут Том Гилдфорд. Поначалу я его не узнала, пока Клоуэнс не напомнила. Он был одним из ее многочисленных поклонников, пока она не вышла замуж за Эдварда. Он много лет прожил в Индии, я не знала, что он вернулся.

— Выглядит преуспевающим, — сказала Верити.

— И явно интересуется Кьюби, — добавила Харриет.

— Да, и в самом деле. Я бы хотела, чтоб она с кем-нибудь познакомилась. Я беспокоюсь за нее — теперь, когда Ноэль вышла замуж, она совсем одна в этом уединенном доме, так близко к вересковым пустошам.

— Удивляюсь, что она не переезжает жить к сестре, — задумчиво сказала Верити.

Демельза лукаво улыбнулась.

— Может, она считает, что это несколько бестактно, поскольку Филип сначала сделал предложение ей. Клеменс, наверное, изо всех сил старается не ощущать себя второй. Я слегка расстроилась, когда Кьюби ему отказала, потому что Филип замечательный человек, и она заслуживает счастья. А с Джереми она провела так мало времени.

— Может, как раз поэтому она решила больше не выходить замуж, — заметила Харриет с той проницательностью, которая частенько пугала Демельзу. — У нее так мало воспоминаний, что Кьюби хочет сохранить их в первозданном виде.

Росс последовал за Джеффри Чарльзом в дом, где в библиотеке собрались его зять сэр Эдвард Фитцморис, новый родственник со стороны невестки сэр Фрэнсис Осборн и еще несколько человек. Он поприветствовал всех кивком.

— Что мы тут замышляем? — осведомился Росс, занимая удобное кресло с подлокотниками у камина, который Харриет украсила цветами, и взял бокал бренди у расторопного лакея.

— Ты слышал, что билль об адвокатах для заключенных проходит последнее чтение? — спросил Джеффри Чарльз. — В конце июня обсуждается в Палате общин. Потом его передадут в Палату лордов.

— Да, я читал в «Таймс». Думаешь, на этот раз закон может пройти?

— Считаю это возможным, если сумеем собрать большинство в Палате общин. Линдхерст настроен очень решительно, и Коллегия адвокатов наконец выступила в поддержку.

Росс поднял темную бровь.

— А как же Палата лордов?

— Там трудно, чертовски трудно, — сказал сэр Фрэнсис. — Нам требуется каждый голос.

Росс вздохнул.

— И вы хотите, чтобы я опять потащил свои старые кости в Вестминстер, в моем-то возрасте?

— Прости, дядя Росс, — рассмеялся Джеффри Чарльз. — Я знаю, задача не из легких.

— Придется убедить меня, что я еще школяр, — иронично возразил Росс. Но, оглядевшись, он понял, что шутка была неудачной — он был старше всех собравшихся как минимум на десять лет. Когда это случилось? — Ты серьезно? Мы и в самом деле можем провести этот закон?

— Надеюсь, что так, — сказал Джеффри Чарльз. — Линдхерст имеет большое влияние, как и доктор Лашингтон. И наконец-то становится ясно, что несправедливо, когда судьба обвиняемых из разных слоев общества столь разнится, а также зависит от нрава судей. Все это отлично показывает, что им остается рассчитывать только на милость суда, а многие ведь не находят слов или мужества для собственной защиты.