— Погоди, и ты не будешь нудить про свою школу и непроверенные тетрадки? Но я же уже целую речь заготовил, вот ты, волчара-кайфоломная, думал, будешь как целочка ломаться и плакаться на своих школьниц-поклонниц, не дающих тебе прохода…
— Ну что ты такое говоришь?! Ты — моя единственная любовь! Тебя я не променяю ни на одну красотку. Да и как же тебя, кому-то отдать? Мне пока еще людей жалко. Так что заткнись и не ревнуй, котик! - не мог не подразнить нашего гомофоба.
— Захлопнись, у меня на собак не встает, так что не для тебя мама рысенка растила. И поменьше языком работай, собирайся давай. А то и, правда, напою и что-нибудь в твоем скучном теле проколю, так, по большой дружбе! — после этих слов он отключился, а я все продолжал ухмыляться. Вот и планы на вечер нарисовались. Теперь душ… (тут раздался звонок уже в дверь). Нет, сначала забрать мясо, а потом уже отмыкать в ванной и стейками прикусывать.
Глава 4. Судьбоносным встречам посвящается
Я подошла к местному клубу, кинула взгляд на неоновую вывеску и направилась ко входу. Громадный мужчина, одетый в черную одежду, с черными очками на глазах никак на меня не отреагировал, так что я беспрепятственно оказалась внутри. Взглядом поискала, где оставить куртку. Совсем рядом (справа) обнаружилась небольшая раздевалка. Я сняла свою кожаную куртку, оставшись в черном платье (длиной до середины бедра, с небольшим приоткрытым декольте и открытыми руками — оно победило в схватке с джинсами и футболкой) и в коричневых полусапожках на небольшом широком каблуке. С волосами сильно не заморачивалась, просто оставила распущенными, а из косметики использовала тушь и прозрачный блеск для губ. Передала кожанку гардеробщице, взамен получила номерок, который убрала в небольшой серебристый клатч. Немного впереди располагалась дверь в зал, где играла музыка, именно туда я и направилась.
Удивительно, но сегодняшний запахоотбиватель меня не раздражает, я его даже почти не слышу, лишь улавливаю легкие цветочные нотки. Так что я более благодушно разглядывала все вокруг. По центру темного зала танцевал народ под какой-то ремикс из нескольких песен, а по двигающейся толпе в хаотичном порядке бегали цветные неоновые всполохи. Я же пошла к барной стойке, которая отсвечивала с левого края от танцпола, там как раз практически никого не было. Я села на барный стул, напротив из ниоткуда появился бармен и предложил заказать фирменный коктейль с текилой в составе, который сегодня по супернизкой цене и только для девушек. Все же предпочла начать с легкого вишневого коктейля, напиваться в мои планы не входило, расслабиться — да. Расплатилась за свой напиток картой, которую взяла с открытой полки в прихожей (и ничего не без спроса! К ней прилагалась записка: «На первые нужды». Понимаю, моя нужды — так себе, но пока личную карту мне не выдали, пришлось воспользоваться добротой приставленного ко мне агента).
Оставшись один на один с бокалом, стала медленно потягивать красную жидкость через трубочку. Прийти — пришла, а зуд внутри снова проснулся и чего-то от меня требовал (может, это вообще, что-то с организмом, а я тут какие-то потусторонние знаки пытаюсь найти). Я настолько ушла в себя, что даже не сразу обратила внимание на прорывающийся через музыку голос, который обращается явно ко мне (вряд ли бы он пододвинулся максимально близко к моей тушке и говорил что-то несвязное на ухо, чтобы докричаться таким способом до официанта). Из потока слов я смогла разобрать лишь часть: «я договорился», «думал… танцевать», «могу… выпить», «такси» и «Аня поехали». Парень явно уже поднабрался и прилично, о чем сообщала его мало связная речь и безумная улыбка на лице. И, видимо, с кем-то меня спутал. А может пытался склеить, кто этих парней разберет?!
Я повернулась, что бы сказать о путанице: «Я не Ан…» и замерла на полуслове. Это был, как удар под дых, после которого не можешь ни вдохнуть, ни выдохнуть. Светлые чуть удлиненные волосы, небольшая щетина на подбородке, резко очерченные скулы и тонкие губы — остальное мое воображение уже дорисовало само. Меня парализовало, честно. Вот только я нормально функционировала (если можно так выразиться по отношению к человеку), а через мгновение не могу пошевелиться…. Потому что рядом со мной сидит ОН — мой кошмар. А в голове стала крутится только одна мысль: «Убьет. Убьет! УБЬЕТ!». Мозг совершенно отказывался трезво мыслить и подмечать различия, которые стерлись тусклым освещением и моим страхом. Например, у Филипа был голос с хрипотцой, слишком острый колючий взгляд, и он никогда не пользовался парфюмом. Этот же персонаж пах Пако Рабаном, смотрел рассеяно, а говорил довольно приятным голосом. Где-то на подсознании я возможно и понимала, что моего преследователя тут не могло оказаться. В случае чего, мне бы дал знак кто-то из приглядывающих агентов, что незаметной тенью находится всегда по близости. Но как сбросить это оцепенение?