Теперь предстояло объяснить нахождение Лекса на кухне… еще и не в своей одежде… или не нужно объяснений? Я же совершеннолетняя и никаким боком к этому мужчине отношения не имею, а что он там про меня в первый же день надумает, меня и волновать-то не должно! Но от этого менее стыдно не становилось… Меня, понимаете ли, прячут, охраняют, легенды придумывают и кучу людей во всем этом задействуют, а я тут парней вожу между делом (со стороны, наверное, так и смотрится). Чтобы не грузиться дальше, все же сказала, что позже объясню причину появления гостя, а мужчине предложила присоединиться к нам за чаем.
Вот теперь и сидим втроем за узкой стойкой, хлюпая чаем и молча жуя шарлотку (ну, ладно, ладно! Хлюпала и жевала одна я, лишь бы занять себя хоть чем-нибудь; а эти два, не отрываясь, смотрели друг на друга). Мне, видимо, надо забыть такие слова, как: «впервые», «хуже уже быть не может», «в жизни так не краснела» и «страннее ситуации никогда уже не будет». Просто, стоит мне подумать, что вот предел странностей и поводов для того, чтобы краснеть, как бац! И меня кто-то невидимый повышает уже до нового уровня «мастерства». Думаю, я с сегодняшнего дня перейду на: «Ой, да такое со мной каждый день!», «Пф, что тут странного?!» и «А я как раз к этому и готовилась!». И пусть боженька, космос, судьба, или кто там раздает все эти приключения услышит мой призыв и перестанет усложнять мне жизнь.
— И где вы познакомились? — вопрос задал мой (по легенде) папа.
— В клубе. — ответил Лекс.
И началось. Они будто стали играть словами в теннис: вопрос-ответ-вопрос-ответ-взгляд обоих на меня-новый вопрос-новый ответ…
— Понравилась моя дочь?
— Понравилась.
— Имеешь на нее какие-то виды?
— Нет. — тут оба, видимо, решили проверить мою реакцию: вон, как синхронно повернулись на пару секунд в мою сторону и отвернулись обратно разглядывать друг дружку. Про «виды» мы с Лексом уже выяснили, так что я не обиделась, а то, что «понравилась» оказалось приятно услышать...
— Что тогда делаешь здесь?
— Сушу одежду. Ем шарлотку. Беседую.
— Почему одежда мокрая?
— Под дождь попали.
— Обижал… мою девочку? — ммм… как-то быстро обс-овец вошел в роль отца. Я даже понять не могу, как реагировать: то ли спрятаться под стол (а вот облом, стола-то здесь и нет!) или от души посмеяться… Но однозначно мне хочется смыться с кухни, если хотят, то пусть по-мужски разговаривают, но вот проблема… Мой «папа» может назвать меня новым именем, а я-то назвала свое настоящее… так хотя бы скажу, что у меня двойное имя или чего другое придумаю, если мужчина проговориться.
— Нет. Скорее наоборот… — на лице Лекса появилась ухмылка и он посмотрел на меня хитрым взглядом.
— Она тебя обижала? — я снова подавилась чаем. Что за предположение вообще такое? Кого я могу обидеть?! Я в своих ногах временами путаюсь... Хватит на сегодня чая, а то закончу тем, чего в ванной не получилось сделать: захлебнусь окончательно.
— Раз вы уже познакомились, то предлагаю посмотреть телик!
Я вылезла из-за стойки и, ни на кого не глядя, собрала посуду (кружки, тарелку с остатками шарлотки). И решила сразу вымыть, чтобы не копить на утро, когда точно не захочется ничего мыть (уж себя-то я знаю). За спиной продолжился «мужской» диалог:
— Жена, дети есть?
— Нет… А у вас? — хорошо, что я ничего не ем и не пью, потому что я поперхнулась даже воздухом, стоя спиной к этим двум… двум… слов подобрать даже для них не могу…
— Нет, Да. Внебрачные дети? Развод?
— Нет. К вам те же вопросы.
— Нет… вдовец... Судимость?
— Мм.. нет. А у вас?
— Почему замялся? Есть.
— Привлекался в прошлом. Административное получил. Несерьезно. А вас за что?
— Ушлый какой! За самосуд. Профессия?
— Учитель. А вы?
Вот же чудные! Обоих сегодня впервые вижу, а по их диалогу так не подумаешь... Я все домыла и убрала по местам, так что прервала обоюдный допрос (да уж, Алекс удивительно точно подобрал описание для «семейных» посиделок):
— Можем перемещаться с кухни… ну, кто тоже будет телевизор смотреть.