И поскольку хозяин все еще отсутствовал, Панкратов недолго думая извлек из внутреннего кармана крошечную отверточку и, пристроившись с торца письменного стола рядом с телефонным аппаратом в мгновение ока вскрыл корпус своих часов. Видно было, что эту операцию майор проделывает далеко не в первый раз.
— Сменил профессию? Ну наконец-то взялся за ум!
Увлекшись своим поистине ювелирным занятием, Валентин едва не подскочил от неожиданности, однако с той же скоростью взял себя в руки.
— Ты еще живой? — он ехидно усмехнулся хозяину кабинета.
— Сам удивляюсь… — Дрон, он же Дон Антонио, легко проскользнул за свой стол и ответил Валентину широкой простодушной улыбкой. — Слушай, а мои починишь?
— Тебя же, кажется, вчера подорвали?
— Кто сказал?
— Земля слухом полнится…
— Вранье!
— Значит, все хорошо? — Панкратов ловко защелкнул часовой корпус и убрал капризный механизм в карман.
— Лучше не бывает! Машину наконец поменял…
— Вместе с водителем?
Дрон ухмыльнулся:
— Хотел прежнего оставить, да собрать не сумел, слишком мелко его разорвало…
Панкратов покачал головой:
— Не страшно?
— Страшно. А что, есть другие предложения?.. Такая уж у меня работа…
— Ты хоть знаешь, кто в твою честь такой фейерверк устроил?
— Знаю… И ты знаешь.
Майор внимательно посмотрел в глаза Дрона.
— Это ты хочешь, чтобы я знал. А я не знаю! Не знаю даже, на тебя ли совершалось покушение. Кто был этот парень, твой шофер, какие дела крутил, хотел ли кто-нибудь его смерти? Хотел ли кто-нибудь твоей смерти или только пугануть решили? А может, ты просто везучий?
— Да, — насмешливо посочувствовал Панкратову Дрон, — нелегкая задачка получается, а? Придется, брат майор, головкой думать.
— Твою машину напичкали взрывчаткой, твой шофер погиб. А ты — целехонек… Не странно?
Дрон посерьезнел и бросил на своего собеседника жесткий взгляд:
— Думаешь, я организовал покушение на самого себя?
— Одна из возможных версий. Но я бы не удивился, если бы она оказалась единственно верной, — откровенно заявил Панкратов.
— Значит, в везение ты не веришь… — задумчиво протянул Дрон.
— Не очень.
Они помолчали. Дон Антонио нарушил затянувшуюся паузу:
— Знаешь, был у меня один знакомый. Не человек — чудовище… Наша славная милиция ловила его десять лет подряд. Так представляешь? Умудрился, чертяка, сбежать со следственного эксперимента — у — этого… как его… у некоего Панкратова. Может, слышал?
— Слышал.
— Как ты думаешь, это везение?
Панкратов хмуро поглядел на Дрона:
— Где сейчас этот твой знакомый?
— Его подставили… Умер, короче.
— Значит, везение кончилось… А тебя, значит, не подставили?
— И меня подставили. Просто у меня везение еще не кончилось, вот и вся разница!
Ничего не ответив хозяину кабинета, Валентин неторопливо поднялся и направился к двери. Голос Дрона на секунду задержал его уже на пороге:
— Слышишь, Валентин? Этот парень, шофер… Он мне как брат был… Как брат…
Несмотря на весь ужас вчерашнего вечера, Настя проснулась в прекрасном настроении. У нее вообще по утрам всегда было хорошее расположение духа — такая вот счастливая натура. Да и у Павла за стеной с утра пораньше звучала музыка. Она-то ее и разбудила, и, похоже, очень вовремя: будильника Настя, как это чаще всего случалось, опять не услышала.
Выскользнув из-под одеяла, она на ходу проделала несколько весьма хитрых и сложных упражнений ушу и постучала в стенку, после чего, послав в сторону Пашиной комнаты воздушный поцелуй, помчалась в ванную: время все-таки поджимало!
Если бы Настя обладала умением видеть сквозь стены, сцена, разворачивающаяся в соседней комнате, наверняка привела бы ее в неописуемый восторг.
Стоя перед клеткой своего старого друга — попугая, доктор, за неимением других собеседников, вел с ним весьма примечательный разговор.
— …А потом, — сообщил он попугаю, — я приглашу ее в кино… Или лучше в зоопарк, как думаешь? Ну да, она ведь никогда не была в московском зоопарке! Нет, наверное, зоопарк — не самое подходящее место для объяснения в любви…
— Пашка дурак! — заявил попугай.
— На себя посмотри, — посоветовал Павел. — Может, в театр? Нет, слишком пафосно… В цирк? Глупо… Все-таки в кафе!