— Нет, нет, — терпеливо пояснил «заведующий» голубями. — Это не то. Это особые, породистые голуби. Им нужно покрывать огромные расстояния и с большой скоростью, а для этого их нужно кормить специальной пищей по научно разработанной системе. Надо тщательно следить за тем, чтобы в пище содержался определенный процент белков, углеводов…
— Хорошо, — перебил его Эшкол. — Во сколько же обойдутся народу Израиля ваши голуби?
— Да никак не меньше, чем сто фунтов. Мне нужны специальные клетки и пища…
Эшкол выписал ему честь по чести бумажку на пятьдесят фунтов, и тот ушел.
Не прошло и трех месяцев, как те же двое евреев примчались к нему снова: и тот, который «начальник» над собаками, и тот, что над голубями.
Первый сказал:
— Собаки сожрали все пятьдесят фунтов, а на них это даже не заметно. Положение серьезное, можно сказать — даже опасное…
— Хорошо, — сказал Эшкол. — У меня идея! Подождите минутку в коридоре.
Пришел второй и говорит:
— Голуби вмиг съели все пятьдесят фунтов. Их силы слабеют день ото дня…
— Подождите минутку, — сказал Эшкол. — У меня есть идея!
Он позвал первого, «начальника» над собаками, сцепил пальцы рук и сказал обоим:
— У меня нет для вас ни единого гроша. Но у меня есть хороший совет, который, пожалуй, решит и ваши продовольственные и мою финансовую проблему.
— Да? — навострили они уши. — А какой совет?
— А вот какой, — ответил Эшкол. — Возьмите голубей и скормите их собакам. Может, собаки подавятся голубями, и тогда не будет ни собак, ни голубей и ни проблем!
Глава 3. ХОЛОСТЯК И СИРОТА
В начале 1949 года, по окончании войны, я демобилизовался из армии. Свыше десяти лет я прослужил во всех тех армиях, в которых служили представители моего поколения: в «Хагане», в британской армии, в организациях, занимавшихся нелегальной доставкой иммигрантов, в Цахале.
Предо мной встал вопрос: чем бы заняться на гражданке? Я вспомнил о том, что когда-то учился на сельскохозяйственном факультете Иерусалимского университета на горе Скопус и пошел к Саулу Авигору, который был моим руководителем и даже непосредственным начальником в подполье и в «Алия Бет», чтобы посоветоваться с ним. Саул рассказал мне, что несколько недель назад Эшкол был назначен начальником поселенческого отдела Сохнута и ищет себе помощника.
Я попросился к Эшколу на прием, а на руках у меня была рекомендация Саула.
В те дни уже шла массовая иммиграция отовсюду. Эшкол был загружен работой по горло. В его приемной толпилось множество самых разных людей.
Когда после довольно продолжительного ожидания я наконец попал к Эшколу, у нас состоялся в высшей степени короткая беседа.
— Хорошо, — сказал Эшкол, — начнем с конца. Когда вы можете приступить к работе?
Ошеломленный, я спросил, с какого числа он хотел бы, чтобы я приступил к работе.
— С какого числа? Со вчерашнего, — ответил Эшкол.
Я объяснил, что еще не все успел оформить и придется, если он не возражает, поработать несколько дней в военной форме.
— Да за милую душу, — ответил он и вдруг спросил:
— А как у тебя семейное положение? Ты женат?
— Женат, — ответил я, — недавно у нас родился ребенок.
— Ох, — простонал Эшкол. — Родители живы?
— Старушка мать. На ее квартире мы и живем.
— Нехорошо, нехорошо, — ответил Эшкол, и в его глазах блеснула веселая улыбка.
— Что же тут нехорошего? — удивился я.
— Ты просто не соответствуешь моим требованиям, — ответил Эшкол. — Я твердо решил, что у того, кто станет моим помощником в той каторжной работе, которую я на себя взвалил, сиречь — устройство евреев в сельскохозяйственных поселениях — должно быть совершенно особое семейное положение: он должен быть холостяком, и в то же время круглым сиротой. А ты пришел и рассказываешь, что у тебя мать и жена, и ребенок… Где ты возьмешь время для них? Когда ты с ними видеться-то будешь?
Так началась моя работа.
Первые дни я ничего не понимал. Я никогда не работал на гражданской работе, никогда ничьим «помощником» не был. До этого я получал и отдавал приказы.
А здесь все не так.
В первый день я уселся в предоставленной мне комнате, напротив кабинета Эшкола. Я видел через дверь, как евреи стоят в очереди к Эшколу: работники Сохнута и сельского хозяйства, разные специалисты, партийные деятели и просто так евреи с проектами спасения еврейского народа.
В течение всего дня никто ко мне не заходил и не обращался.