Смита так выразительно перекосило, что Грей задумался, неужто и впрямь выглядит столь жутко?
— У него сильный жар, — определил Хантер, смерив Грея пронзительным взглядом сквозь очки. Он наклонился, чтобы пощупать у него пульс. — И, Друг Смит, видишь, что у него с глазами? Перевозить его крайне опасно. Может случиться кровоизлияние в мозг, и тогда…
Смит недовольно хмыкнул и поджал губы. Оттолкнув Хантера в сторону, сам склонился над Греем.
— Подполковник, вы меня слышите? — произнес он чуть ли не по слогам, будто разговаривал с умалишенным или иностранцем.
— Ich bin ein Fisch… — тут же пробормотал Грей, зажмуриваясь.
— Пульс неровный, — предупредил Хантер, держа Грея за запястье. Рука у него была холодной и успокаивающе твердой. — Я не готов брать на себя ответственность за последствия, если все-таки решите его перевозить.
— Ясно…
Смит помедлил немного. Грей слышал, как тот тяжело дышит, но открыть глаза и посмотреть не рискнул.
— Что ж, хорошо. — Полковник невесело хохотнул. — Раз Магомет не может прибыть к горе, значит, доставим к нему гору. Пошлю генералу Уэйну письмо. А вы, доктор, уж постарайтесь, чтобы этот человек выглядел вменяемым.
Раненым глазом Грей видел Дензила Хантера, и это обнадеживало: значит, он не ослеп. Пока что… Хантер снял очки, чтобы взглянуть на пострадавший орган поближе. У него самого были привлекательные глаза: светло-карие, цвета мякоти зрелой маслины, с крохотными зелеными прожилками в радужке.
— Посмотри наверх, пожалуйста.
Грей попытался поднять глаз.
— Ай!
— Нет? Тогда вниз.
Эта попытка тоже оказалась безуспешной; да и вправо-влево глаз двигаться не желал. Казалось, он засел в глазнице, будто сваренное вкрутую яйцо. Грей поделился этим наблюдением с Хантером, и тот улыбнулся, хоть и несколько обеспокоенно.
— Слишком сильный отек, нельзя пока говорить наверняка. Что бы с тобой ни случилось, удар нанесли с большой силой. — Хантер, осторожно нажимая подушечками пальцев, ощупывал лицо Грея. — Здесь болит?..
— Да. Можете не спрашивать: болит все, от скальпа до шеи, включая ухо… А насчет кровоизлияния в мозг — вы это серьезно?!
— Такая вероятность существует. — Однако Хантер улыбнулся. — Впрочем, я не вижу симптомов: ни обмороков, ни спутанности сознания — спиртное не в счет, — и, судя по всему, после ранения ты некоторые время провел на ногах. Так что шансы, думаю, невелики. Хотя под склерой наблюдается кровотечение… — Холодные кончики пальцев коснулись налитого века. — Глазное яблоко ярко-красное, и кожа вокруг тоже. Выглядит… весьма впечатляюще.
В его голосе слышалась откровенная насмешка, и Грей счел это успокаивающим знаком.
— Отлично, — сухо сказал он. — И сколько надо времени, чтобы все прошло?
Хантер поморщился и покачал головой.
— Краснота спадет через пару недель. Может, месяц. По сути, это обычный синяк, просто лопнули крохотные кровеносные сосуды под кожей. Куда больше меня беспокоит, что ты не можешь двигать глазом. Кажется, у тебя перелом костной орбиты, из-за которого случилось ущемление орбикулярной мышцы… Жаль, здесь нет твоей жены, она в этом разбирается лучше…
— Моей жены… — безучастно повторил Грей. — Ах да!
Вспомнив случившееся, он неожиданно воспрянул духом:
— Она ведь мне больше не жена! Уже нет! — добавил он с усмешкой и наклонился к Хантеру прошептать тому на ухо: — Джейми Фрэзер жив!
Хантер удивленно моргнул, снял очки и пристально всмотрелся в Грея, словно все-таки усомнившись в его здравомыслии.
— Это он меня ударил, — пояснил Грей и добавил, когда врач нахмурился: — Все хорошо. Сам виноват.
— Хвала Господу! — прошептал тот, расплываясь в широкой улыбке: скорее всего радуясь новостям о спасении Фрэзера, нежели тому, что Грей сам напросился на кулак. — Йен будет просто…
Он бурно зажестикулировал, не в силах описать словами чувства Йена Мюррея.
— А, Друг Клэр! — воскликнул он, округляя глаза за очками. — Она-то знает?
— Да, но…
Внезапный звук шагов заставил Грея упасть на матрас, неподдельно застонав от боли. Он зажмурился, повернул голову набок и мучительно закряхтел.
— Кажется, наша гора сейчас у генерала Вашингтона, — несколько озадаченно сказал Смит, останавливаясь возле койки, задев при этом ноги Грея. — Доктор, что хотите делайте, но завтра он должен быть готов к переезду. Если надо, положим его в фургон.