— Ты не забыл про пакеты с подарками?
Я сжал ее руку.
— Твоя вера в меня оскорбительна. Конечно, я помнил про пакеты с подарками. Я лично наполнил их сигарами и виски.
— Что!
— Я шучу. В каждом пакете два светящихся в темноте браслета, упаковка ароматизированных маркеров, один блеск для губ и столько конфет, что ни один родитель больше не позволит своему ребенку вернуться в наш дом.
Она улыбнулась, отчего мой рот тоже растянулся. Ради такой улыбки я готов на все — в том числе и на то, чтобы потратить вечер пятницы на наполнение двух десятков розовых пакетов с блестками и барахлом на сумму более ста долларов, которое к концу выходных окажется в мусорном ведре.
— Ты купил торт с единорогом? — спросила она.
— Еще нет. Я должен забрать его в полдень. Мне нужно выполнить еще несколько поручений, например, забрать шарики и лед. Но я написал дяде Йену, и он собирается приехать и помочь вам с Алехандрой украсить дом. Хорошо?
— Хорошо, но если он попытается принести вещи из «Звездных войн», я не приглашу его на свою следующую вечеринку.
Я рассмеялся.
— Справедливо. Я обязательно его предупрежу. А теперь, что скажешь, если мы перестанем беспокоиться о вечеринке и просто позавтракаем? Сегодня День Рози Пози. А в День Рози Пози…
— Мы едим сладости, — закончила она за меня.
— Весь день.
Она хихикнула и, вместо того чтобы съесть свой пончик, она забралась ко мне на колени, придвинув свою тарелку к моей.
Когда Рози была младше, она настаивала на том, чтобы сидеть у меня на коленях во время каждого приема пищи. Алехандра говорила мне, что это плохая привычка. Но я не возражал. Мне нравилось быть рядом с ней так же, как и ей со мной. За последние полгода она делала это все реже и реже, предпочитая свой стул за столом, а не мое бедро. Я скучал по своей малышке, которая во всем нуждалась во мне, но я был чертовски горд видеть, как она взрослеет и обретает независимость. Но мне было все равно, сколько ей лет. Если бы она захотела заползти ко мне на колени и есть пончик на свой день рождения каждый год до конца жизни, я бы сидел там, улыбаясь, как маньяк, в уродливом банановом галстуке и ел его вместе с ней.
Глава 8
Хэдли
Каждая маленькая девочка мечтает о сказке. О белом рыцаре, который спешит спасти ее из лап монстра. После этого они влюбляются, переезжают в замок, рожают детей и живут долго и счастливо.
По такому определению, моя жизнь тоже должна была быть сказкой.
Когда мне было восемь лет, Кейвен Хант спас меня от самого страшного зла на земле. Неважно, что я была ребенком. Я влюбилась в него сразу, безоговорочно и без колебаний.
Но на этом моя сказка закончилась.
Вместо замка я переехала в маленький дом в стиле ранчо с тремя спальнями и дедушкой, который в большинстве случаев едва помнил мое имя. Долгие годы я боролась с тяжелым посттравматическим стрессовым расстройством и в конце концов убедила себя, что некоторые жизни просто не стоят того, чтобы их проживать.
Спустя несколько лет появился ребенок, зачатый случайно в один из самых мрачных моментов, которые только можно себе представить. Но та темнота была летним днем по сравнению с кромешной тьмой, в которой она родилась. Теперь эта невинная девочка была моей лишь в том смысле, что в ее венах текла моя ДНК. Она принадлежала Кейвену во всех смыслах.
Я нормально спала по ночам только благодаря тому, что знала, что она у Кейвена. С ним она будет в безопасности. Так же, как и я когда-то.
Кому-то может показаться, что я была злодейкой из сказки. Злая мать, вернувшаяся, чтобы навести хаос на белого рыцаря и его маленькую принцессу.
Но причинять ему боль никогда не входило в мои планы. После всего, что он мне дал, я была обязана этому человеку жизнью.
— Что, черт возьми, ты делаешь? — прошептала я про себя, когда въехала в железные ворота перед возвышающимся особняком из серого камня. Раскидистая зеленая лужайка была ухожена до совершенства, а богатые клумбы только что распустившихся весенних цветов несли на себе отпечаток профессионализма. Это было начало теплой весны в Джерси. Обычно мы не видим цветов до мая. Хотя, судя по этому месту, цветы были посажены специально для вечеринки.
Ее вечеринки.
Ее дня рождения.
Я не могла поверить, что ей исполняется четыре года. Она уже не была малышкой. В четыре года я уже начала фотографировать. В памяти всплывали воспоминания о том, как мы с сестрой лепили пирожки из грязи на заднем дворе и спорили с мамой из-за ужасного платья, которое она мне сшила.