Я даже не мог на нее злиться. Отвлекающий маневр. Именно этим она и была для меня. Способ забыться. Способ сосредоточиться на ком-то другом.
— Это был твой план — забеременеть? Какая-то хреновая версия мести?
Ее глаза расширились.
— Нет. Вовсе нет. Клянусь. У меня был противозачаточный имплант, и я не думала, что смогу забеременеть. Я узнала об этом, когда была на четвертом месяце беременности, и даже тогда не хотела в это верить, — она запустила пальцы в волосы, отбросив их в сторону. — Я думала, что ты вызовешь полицию после того, как я украла твои вещи, если я тебе расскажу.
— Я бы вызвал. Обязательно.
Она прикусила нижнюю губу и посмотрела в сторону.
— И ты бы поступил правильно.
Это больше не казалось правильным. Казалось, что я переманил сломленную женщину, чтобы оттянуть свой гребаный член. Как раз то, что мне было нужно: еще больше чувства вины.
— Ты ведь не смогла залезть в мой компьютер? — спросил я.
— Не-а. Я наняла парня для этого. Единственное, что он смог выяснить, это то, что у тебя был пароль из двадцати двух символов. Он все еще работал над тем, чтобы войти в компьютер, как вдруг он выключился и не перезагрузился. Он даже не смог ничего извлечь с жесткого диска или как он там называется.
Я ухмыльнулся.
— Нельзя создать технологическую компанию, не научившись сначала защищать ноутбук.
— Верно, — она улыбнулась, и, как бы я ни сопротивлялся, это заставило меня улыбнуться в ответ.
Я разговаривал с женщиной, которую должен был ненавидеть. Никто, особенно я, не должен улыбаться ей.
Должно быть, она почувствовала неловкость одновременно со мной, потому что снова опустила взгляд на стол. Прядь ее длинных волос выбилась из-за уха, и она с изяществом убрала ее назад, вновь демонстрируя улыбку.
Но в этот момент исчезла моя.
Она могла бы объяснить, зачем преследовала меня в том баре.
Она могла бы объяснить кражу моего компьютера.
Она даже могла объяснить, что трахалась со мной, чтобы отвлечься.
Но была одна вещь, которую она никогда не сможет заставить меня понять.
— Как ты могла бросить ее вот так?
Она вскинула голову, ее глаза расширились и наполнились печалью.
— Кейвен…
— Ты не заслуживаешь ее.
Она вздрогнула и быстро закрыла рот.
— Мы все прожили дерьмовые моменты в жизни, Хэдли. Ты же не думаешь, что я до сих пор не пришел в себя после перестрелки? Думаешь, у меня не бывает черных дней? Черт, у меня были годы темноты. Но Розали, она не сделала ничего плохого, — горечь и обида нахлынули на меня снова, как внезапное наводнение. — Она не заслужила, чтобы ее бросила собственная мать.
Она села повыше и расправила плечи.
— Да. Это так. Потому что она заслуживала лучшего, чем я могла ей дать. Ты не представляешь, каково мне было после той стрельбы. Я была еще ребенком. Я знала, что произошло. Я была там. Я видела это. Но я не могла осмыслить. Внутри меня бушевали новые эмоции, но они не выходили наружу. Дедушка водил меня к психологам и психотерапевтам, но мне было проще притворяться, что все в порядке, чем объяснить происходящее внутри меня. К тому времени, когда ты меня встретил, я была изранена снарядом этих эмоций, пока от меня ничего не осталось.
Приглушенный всхлип прорвался сквозь нее, прежде чем я почувствовал, как он пронзает и меня.
— Хэдли… — я не смог закончить мысль.
Мне срочно нужно было снова извиниться перед ней за то, что он сделал. За то, что сделал я. Но я не мог вымолвить и слова. Я не мог извиниться. Только не тогда, когда дело шло о Розали.
Ее пылающие зеленые глаза вернулись к моим.
— Ты должен мне поверить. Я люблю эту девочку, Кейвен. Клянусь тебе, люблю. Я сказала себе, что буду хорошей матерью. Я поклялась в этом. Но в ту ночь, когда у меня начались схватки… Вся эта боль и страх. Я снова была в том торговом центре, ожидая смерти. Я рожала одна в своей квартире, потому что была слишком парализована страхом, чтобы даже выйти на улицу. В тот момент кровь покрывала кровать, крошечная девочка плакала, эти чувства и эмоции, с которыми я никогда не справлялась в полной мере, сломили меня. Единственной ясной мыслью было то, что если я оставлю ее у себя, они сломают и ее. Я ненавидела себя за то, что отдала ее той проститутке и шла за ней до самого твоего здания, чтобы убедиться, что Кира… Розали в безопасности. Но я не могла смотреть тебе в глаза. Я не могла объяснить тебе все это тогда. Но единственное, что я никогда не забуду — это чувство в глубине души, что я поступила правильно ради этой маленькой девочки. Я знаю, что ты злишься из-за того, что я сделала, но…