Я: Пожалуйста. Я умоляю тебя. Избавь меня от страданий.
Я: Если ты злишься, я все пойму. Мы можем поговорить об этом. Я могу объяснить. Только не забирай у меня Розали.
Чем больше я набирала текст, тем сильнее сходила с ума: возможность потерять ее становилась все более очевидной, пока не казалась неизбежной.
Я: Кейвен, пожалуйста. Я беру свои слова обратно. Я беру все свои слова обратно. Прости меня. Пожалуйста, просто скажи что-нибудь.
Я вскинула голову, когда в мою дверь постучали. Было уже больше одиннадцати, а мои пожилые соседи никогда не отваживались на ночные посиделки.
Это был он.
Я чувствовала гул в своих венах.
Черт бы побрал этот гребаный гул.
Приготовившись к самому худшему, я пересекла комнату и, затаив дыхание, открыла дверь.
Это был самый растрепанный вид, который я когда-либо видела у Кейвена. Его рубашка на пуговицах была расстегнута, рукава закатаны, а волосы были в беспорядке, как будто он провел по ним руками. От всего этого мне не становилось легче.
— Мне жаль, — прошептала я, потому что что еще, черт возьми, можно было сказать?
Он молча смотрел на меня, его взгляд был тяжелым, а челюсть твердой. Его кадык дернулся, прежде чем он облизнул губы.
— Ты не должна была поцеловать меня тем вечером в ванной.
Я сжала руки перед собой.
— Я знаю. Я знаю. Знаю. И я…
— Но это не значит, что я не должен тебя целовать.
Мой шок или облегчение не успели среагировать, как он сделал длинный шаг вперед, его рука схватила мои бедра. Притянув меня к своей груди, он впился своим ртом в мой жестким и полным отчаяния поцелуем.
По коже побежали мурашки, когда мной разыгралось начало всех моих сексуальных фантазий. Это был Кейвен.
Кейвен Лоу.
Кейвен Хант.
Это не имело значения.
Только Кейвен, его губы, приоткрытые для поцелуя, его язык, проникающий в мой рот, его сильные руки, крепко прижимающие меня к своей груди. Его сердце стучало в унисон с моим.
Наклонив голову, он углубил поцелуй, и наши губы сомкнулись, словно кусочки головоломки. На вкус он был одновременно и ничем и всем, а мои чувства были слишком переполнены тем, что он рядом, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.
Одна его рука скользила по моей заднице, сильнее прижимая меня к своему растущему члену. А другая обхватила мою шею, его пальцы впивались в мою плоть, когда он атаковал мой рот.
— Черт, — пробормотал он, поднимая меня на ноги, и неся в дом, пинком закрывая дверь. Он повернулся и поставил меня на пол, прижав к стене своим сильным телом. Впившись в мои губы, он прорычал:
— Скажи, чтобы я остановился.
— Не останавливайся, — я провела языком по его нижней губе.
Он откинул голову назад и поймал мой взгляд, в его глазах полыхало пламя.
Я должна была рассказать ему правду.
Это должен был быть момент, когда я выплесну все три месяца секретов и лжи.
Именно в этот момент я должна была спустить все на тормоза, признаться в любви к нему на протяжении восемнадцати лет и заставить его понять, почему я сделала все то, что сделала.
Но я провела каждую мучительную секунду этих восемнадцати лет, желая его.
Тоскуя по нему.
Мечтая об этом моменте.
Моя жизнь была прожита в секундах.
И в эту секунду я хотела коснуться каждого сантиметра Кейвена Ханта, пока он касался меня.
— Пожалуйста, Кейвен, — прошептала я. И это было все, что требовалось.
Глава 27
Кейвен
Это была самая худшая идея в моей жизни.
Прочитав ее сообщения, я поклялся себе, что никогда не допущу, чтобы между нами что-то произошло.
Я продолжал клясться себе в этом, вышагивая в гостиной, пока ждал, когда Алехандра появится, чтобы оставить Розали.
Я поклялся в этом еще раз, когда перед выходом из дома положил в карман два презерватива.
И я клялся в этом каждую минуту, пока ехал к ней, мысль о ее обнаженном теле, извивающемся под моим, заставляла меня сильнее нажимать на педаль газа.
Я знал, что эти сообщения не для меня, и смирился тем, что буду принимать холодный душ и сжимать в кулаке свой член, пока они продолжают приходить.
Но потом она напечатала это. То, что заставило меня переосмыслить всю мою гребаную жизнь.
Я поклялась всей своей семье, что буду жить по секундам. Я не позволю ни одной из них пройти мимо меня.
Я не знал, почему испытываю к ней такие чувства. Это точно было не то, что я чувствовал в первый раз, когда мы провели ночь вместе. Я мог бы сказать, что это потому, что у нас теперь общий ребенок, а совсем недавно я узнал, что у нас было общее болезненное прошлое в этом торговом центре. Но дело было не только в этом. Я чувствовал тягу к ней, которую не мог объяснить так же, как и не мог погасить.