— Долго целишься, — сказал я. — Если долго целиться, то руки начинают дрожать. И потом почему ты правый глаз прищуриваешь? Левый надо.
— А мне так удобнее.
— Не может тебе быть удобнее. Ты же не левша. Стреляй еще и долго не целься.
Генка вскинул рогатку и торопливо выстрелил. Раздался звон, и стакан, стоявший совершенно в другом углу комнаты, разлетелся на кусочки.
— Сорвалось, — мрачно сказал Генка.
— Ну и мазила! — сказал я. — Ты нам сейчас все стекла перебьешь. Нет, тебе только со слонами на дуэлях драться. И то с пяти шагов.
— Рогатка у тебя какая-то кривая. Вот если бы на шпагах… Вжих-вжих! — и Генка запрыгал и замахал руками.
— Ну, правильно. Я же тебе сразу на швабрах предлагал. Ладно. Нам пора.
Васька с Петькой по-прежнему были во дворе. Мы подошли.
— Начнем, что ли? — сказал Васька, доставая из-за пазухи огромную рогатку.
— Предлагаю стрелять с десяти шагов, — сказал Генка.
— А мне хоть с тридцати, — небрежно ответил Васька.
Тогда я воткнул в землю прутик, отсчитал пять шагов в одну сторону, провел там черту, потом пять шагов в другую — и тоже провел черту.
— Можно начинать, — сказал я.
— А кто первый стреляет? — спросил Васька.
— Ты, — сказал Генка. — Как вызванная сторона.
— По местам! — сказал я.
Дуэлянты заняли позицию.
— Ну, держись, крокодил Гена! — сказал Васька и зловеще вложил желудь в резинку.
— Генка! — крикнул я. — Встань боком и прикройся рогаткой! Это разрешается.
Но Генка не двигался. Он стоял и как завороженный смотрел на ужасную Васькину рогатку. Васька лихо вскинул руки и, не целясь, выстрелил.
— Ой! — Генка схватился за лоб и закружился на месте.
— Ген, очень больно? — растерянно спросил Васька и подошел.
— К барьеру! — прохрипел Генка.
— Чего? — не понял Васька.
— На место, на свое место встань, — сказал я. — За ним выстрел.
Васька возвратился назад. Генка поднял рогатку и начал целиться. Целился он долго, старательно прищуривая правый глаз. Я уже был совершенно уверен, что он промахнется. И вдруг я увидел, что за Васькиной спиной появилась Зинка Пилюгина со своей бабушкой!
— Стой! — закричал я не своим голосом.
Но было поздно. Генка отпустил резинку.
— А-а-а-а!!! Бабушка-а-а! Они стреляются! — закричала Зинка, хватаясь за ухо.
— Все назад! — крикнул Васька и вместе с Петькой рванулся прочь.
— Бежим! — закричал я.
Но Генка не двигался. Он хлопал глазами, растерянно глядя на Зинку и совершенно не понимая, что же произошло. К нему подскочила Зинкина бабушка и схватила его за воротник.
— Хулиганы! Настоящие хулиганы! — запричитала она. — Ребенок не может спокойно по своему двору пройти. Ну, погоди, негодник. Я к родителям твоим пойду, в школу пойду к директору! Я до милиции доберусь! Вот они, преступники, откуда берутся!
— Они и в школе безобразничают, — запищала Зинка. — Из трубочек плюются, курят во дворе. А вчера в кабинете географии парту сломали. Они и Васька еще, который вот убежал. А Васька, так тот в меня сегодня морковкой кинулся. И обзывался.
— Ну, я им покажу! Я и до Васьки этого доберусь. А к тебе, Петров, сегодня же домой зайду. Идем, Зинаида.
Они ушли. А Генка молча стоял и ковырял землю ботинком.
— Эх, зря ты, Геныч, связался с этим, — сказал я. — Нашел из-за кого на дуэли драться.
— Да я и не из-за нее, — тихо сказал Генка. — Я так, вообще… Нельзя же ни за что в человека огрызком кидаться. Пусть даже в Пилюлю.
Магнитофон
В тот день я пошел учить уроки к Генке.
Генка открыл дверь и стремительно потащил меня в комнату. На столе, сияя никелированными пластинами, стоял магнитофон. Но не просто магнитофон, а переносный транзисторный, чуть больше коробки из-под пирожных.
— Гляди, — сказал Генка, — дядя Игорь подарил. «Орбита» называется. Ух, теперь заживем! Хочешь — музыку записывай, хочешь — себя. А главное — переносный. Идешь так по улице, а он тебе песенки играет.
И Генка, взяв магнитофон, изобразил, как он пойдет по улице.
— Но ты еще самого главного не знаешь, — продолжал он. — Скоро мы с тобой отличниками станем. Ты что-нибудь про обучение во сне слышал?
— Вроде слышал.
— Ну так вот. Записываем на пленку какой надо параграф, включаем магнитофон и ложимся спать. Просыпаемся — и все выучено. Уловил? А теперь давай послушаем, какой у тебя голос на магнитофоне.