Это, конечно, не сделало союз между Францией и Россией более сердечным; царь боялся восстановления Польши и не мог добиться от Наполеона никакой серьезной гарантии в этом смысле. Французская империя граничила теперь с Балканским полуостровом. Южная оконечность ее быстро растущей территории достигала залива Каттаро, на севере же она почти без перерыва простиралась до Данцига. Таким образом постепенно континент почти весь был заперт для английских товаров. В 1809 году Наполеону, казалось, было уже недалеко до всемирного владычества[29]. «Все должно было подчиниться ему – союзники и враги, глава церкви и короли, его собственные братья и иностранцы».
Глава V
Испания и Португалия 1800-1814
I. Франция и пиренейские государства (1800–1808)
Карл IV и Бонапарт. Известие о перевороте 18 брюмера было очень сочувственно принято в Испании. Министры мало сожалели о Директории, постоянно досаждавшей им своими требованиями и придирками. Карл IV восхищался генералом Бонапартом и ожидал, что он восстановит европейский мир.
Первое время консульства было настоящим медовым месяцем Франции и Испании. Вместо прежнего члена Конвента Гильемарде французским послом в Мадриде был назначен Алькье, любезный, тактичный и тонкий скептик, очаровавший министров своими учтивыми манерами. Алькье очень скоро понял, что Годой, хотя официально уже и переставший быть министром, все-таки остается самым влиятельным лицом при дворе благодаря слепому доверию к нему короля. Алькье сблизился с фаворитом и, пользуясь его слабостью – тщеславием, обещал ему от имени первого консула царский подарок – полное вооружение. Нельзя вообразить, насколько Годой почувствовал себя польщенным и как счастлив был король вниманием Бонапарта к его дорогому Мануэлю. Тогда Алькье отважился предложить подарок и самому королю, и Карл IV с детской радостью принял несколько предложенных ему хорошеньких вещиц из охотничьего оружия. Тотчас и королева спросила, не подарит ли генерал Бонапарт ей чего-нибудь. Ей было обещано все, чего она пожелает; она выбрала чайный сервиз севрского фарфора и несколько платьев – «газовое, батистовое или вышитое кисейное самых модных цветов и новейших фасонов». Благодушный Карл IV не хотел уступать в щедрости своему другу, первому консулу: еще до получения обещанных ему подарков он послал Бонапарту шестнадцать прекрасных лошадей из своих аранхуэцских конюшен.
Победа при Маренго довела восторг испанского короля до энтузиазма. Королеву Бонапарт подкупил тем, что обещал ей королевство в Италии для ее дочери, пармской инфанты. Годою он внушил неопределенную надежду, что для него со временем может найтись княжество. Когда король, королева и фаворит были в его руках, произошел небольшой дворцовый переворот, которым был низвергнут малопослушный Урквихо и вместо него снова поставлен во главе правления Годой.
Аранхуэцский договор. Когда Люсьен Бонапарт, назначенный послом вместо Алькье, прибыл в Мадрид, двор был уже настолько расположен к первому консулу, что королева выражала желание, чтобы он развелся и женился на ее дочери, инфанте Изабелле, которой в то время было 13 лет. Бонапарт благоразумно отклонил это предложение, но заставил Карла IV заключить Аранхуэцский договор (21 марта 1801 г.). Испания возвращала французам Луизиану и обязывалась начать войну с Португалией, чтобы заставить ее отказаться от союза с Англией. В награду за эти жертвы Тоскана была превращена в королевство Этрурию и отдана инфанту пармскому, зятю Карла IV.
29
Наполеон уехал из Шенбрунна ночью на следующий день после подписания договора (15 октября 1809 г.). Дело в том, что он не чувствовал себя здесь в безопасности. 12 октября, во время смотра, какой-то молодой человек, силившийся пробраться к Наполеону, был быстро оттеснен адъютантом Раппом, который при этом нащупал у него под платьем оружие – длинный кухонный нож. Арестованный, Фридрих Штапс, сознался, что имел намерение убить императора. Это был юноша, почти ребенок, родом из хорошей семьи, сын протестантского пастора в Наумбурге, тихого и кроткого нрава, но воспылавший непримиримой ненавистью к угнетателю своей родины. Доктору Корвисару поручено было исследовать его умственные способности, но Штапс на осмотре держался так, что его не могли выдать за помешанного. Наполеон сам допрашивал его и предлагал ему помилование; Штапс спокойно заявил, что воспользуется свободой для нового покушения. Наполеон велел расстрелять его втихомолку, желая сохранить втайне покушение, обнаруживавшее ненависть немцев к нему. Префекту полиции было приказано распространить слух, что Штапс был сумасшедшим. Сисмонди утверждает, что Наполеон под большим секретом помиловал его. Во всяком случае, участь Штапса до сих пор не вполне выяснена.