— Кого хочешь?
— Самую лучшую.
Марена согласилась. Как вдруг их идилию прервала Агнея. Она пришла к ним тревожно оглядывая каждого, кто сидел за столом. Вий заметил её первым и понял, что с Нарцисс, все-таки, что-то случилось.
— Мара, где Нарцисс? — спросила Агнея, подойдя к Марене ближе. Маре передалась её тревога и она тут же ответила.
— Не знаю... Я не видела её весь день.
— Знаю я! Я всю крепость обыскала. Её нигде нет!— воскликнула Богиня, — Ты же можешь чувствовать души, найди мне Нарцисс!
12.8
Вий встал, быстрее Марены смекнув, что нужно делать. Его всевидящие глаза полностью расскрылись сами, когда он воззвал к своему ночному зрению. Он мог видеть все и не были препятствием для его дара никакие стены и расстояния. Вий пострался вспомнить все привычки Нарцисс, где она любила бывать и с кем больше проводила время. Он обыскал сначала сад, но не найдя, перешел рыскать глазами по берегу реки и быстро нашел. Слабую, лежащую на берегу реки, среди камышей, под холодным дождем.
— Она у реки, — сказал Вий и, тут же рванув с места, побежал к девочке.
— Она без сознания, — добавила Марена. Когда Вий сказал им, где Нарцисс, Марена тоже её быстро отыскала. Но Агнея, материнское сердце которой уже давно твердило ей, что с её девочкой что-то случилось, не нуждалась в словах Мары и выбежала за Вием, не в силах сдержать свои слезы. Он сам не заметил, как быстро оказался на месте. Средь камышей Вий увидел маленькую девочку, её лицо закрыли темные волосы, поэтому он не мог увидеть всю её бледность, юноша хотел сделать к ней шаг, но его тут же недружелюбно поприветсвовала змея, сон которой снова потревожили.
— Нарцисс! Девочка моя! — крикнула Агнея, надеясь, что она откликнется. Но ей не ответили, от чего она ещё больше расплакалась. Вий, не думая, раздавил голову змее ногой и все же добрался до Нарцисс. Он убрал её волосы с лица и испугался, увидев её настолько бледное лицо. Агнея тоже приблизилась к ней и, посмотрев в каком она состоянии, вдруг, задрожала и зарыдала сильнее, в себя, едва не начав биться в истерике, — Нарцисс! Нарцисс, солнышко моё ясное, что с тобой случилось?! Вий, что с ней случилось?! — Вий не ответил ей, ему было сложно сейчас связать и полслова. Он на эмоциях было даже подумал, что её душа предалась забвению и прижал свое ухо к в её груди и, о Боги, услышал её очень слабое сердцебиение. Вий облегченно выдохнул, улыбнулся, — Жива! — и осмотрел её тело на наличие ран, пытаясь понять почему она жежит без чувств, и заметил характерный укус на ноге, — Змея укусила, — догадался он и ответил, наконец, Агнее и очень аккуратно поднял Нарцисс на руки. Их догнала Мара и Вий тут же сообщил ей, — Лекарь нужен, срочно!
— Я уже распорядилась, неси ко мне, — ответила Марена. Её сердце больно дрогнуло, когда она увидела Нарцисс в таком состоянии. Она чувствовала себя виноватой, что отдавшись работе, она не уследила за девочкой. Вий уже не первый раз находивший её где-то среди листвы, ветвей в бесчувственном состоянии, решил, что теперь глаз с неё не спустит.
Раньше, рядом с девочкой всегда был Лучик и предупреждал всякую опасность, учил её, сдерживал и защищал свою Нарцисс. Девочка не привыкла жить без него и казалось, чем больше она по нему скучала, тем больше глупостей она делала и навлекала на свою голову большие беды. Словно до сих пор верила, что он придет, спасет, обнимет, успокоит, как раньше, когда они были счастливы вместе. Но Лучика не было рядом и Нарцисс не знала как с этим быть.
Глава 13
Лель, наконец дождался того дня, когда Додола родила сына Велеса и теперь, они могли покинуть Ирий и направиться в Навь, к Марене. Она, наконец, сможет пробудить спящую нимфу невероятной красоты, которая, даже будучи в бесчувственном состоянии, смогла пленить сердце молодого парня. Он был счастлив, что наконец сможет увидеть какого цвета её глаза, услышать её голос, видеть, как она двигается. Лель просил разрешения у Перуна, пустить его к Марене пораньше, он клялся, что с ним ничего не случится, но Перун грубо отказал ему, чтобы Лелю не пришло в голову ещё раз его о подобном попросить. Он отвечал за близнецов перед Сварогом и никогда бы не позволил его детям подвергнуть себя такой опасности. Привязанность брата к бесчувственной кукле не могло не напрягать Полеля, он даже стал бояться, не заболел ли он какой-нибудь сложной душевной болезнью, пытался его отвлечь разговорами, каким-нибудь занятием, игрой, или хотя бы едой. Но Леля хватало не на долго, он снова возвращался к своей нимфе и разглядывал её, кажется, в тысячный раз. Лель никому об этом не рассказывал, но однажды он не сдержался и поцеловал её, вспомнив детскую сказку о волшебном поцелуе любви. Естественно, ничего не сработало, но теперь он каждое утро целовал её, будто бы приветствуя. Он понимал, что все, что он делает не правильно, но ничего не мог с собой поделать.