13.2
Дождь наконец прекратился и выглянуло долгожданое солнышко. Запели птицы, сначала тише, словно настраивая голос, затем громче, будто бы уже распевшись. Со сводов пещеры и с веток деревьев до сих пор резво капала вода, подражая звуками уже прошедшему дождю. Грозные тучи ещё не успели полностью развеяться и, казалось, будто природа не хотела просыпаться от сладкого сна, лениво подтягиваясь под одеялом пушистых темных облаков.
Абсей проснулся раньше всех... Нет, он не спал вовсе. Он не хотел прожить последние мгновения своей жизни во сне. И стоял у входа в пещеру, наслаждался запахом влажной земли, пением птиц, теплыми лучами солнца и легким ветерком, погруженный в свои мысли. Он принимал свою жизнь за вечную борьбу за звание лучшего из лучших, и не замечал того, где эта борьба ведется. Какая же, оказывается, наша Явь красивая, совершенная, полная вечной жизни. Почему он заметил это только перед смертью?
— Доброе утро, Абсей, — послышался голос Велеса за спиной. Он обернулся, взглянул на своего друга. На его лице дрогнула счастливая улыбка, которая насторожила Старшего Бога. Пора было разобраться, в чем его горе.
— И тебе привет, Велес, — ответил Абсей. Велес встал рядом с ним и поднял глаза к небу и совсем незаметно улыбнулся. Перун, наконец, успокоился. — Я давно спросить у тебя хотел, да времени не было, — начал Абсей, Старший Бог глянул на него, ожидая вопроса, — Если Явь настолько хороша, то какие чудеса нас ждут в Нави? А в Прави, должно быть, и вовсе творится нечто невообразимо прекрасное, да?
— Нет, Абсей, — ухмыльнулся Велес, — Очень странно, что вы так считаете. Все совсем наоборот. Твои родители, разве, поступали так?
— Как? — не понял Абсей.
— Все лучшее оставляли себе, а тебя кормили остатками?
— Нет, они, напротив, отдавали мне самое лучшее.
— Так и мы для вас собрали все самое лучшее в Яви. Такой красоты, что здесь, ты в Прави не найдешь, Абсей.
— А для чего вы нас создали?
Велес ответил не сразу. Сначала размышлял о том, как уложить все причины в одном предложении, а потом невольно задумался о том, почему он задает ему эти вопросы. Неужели не понятно?
— Чтобы было кому жить после нас и нести наше имя. Как и мы носим имя отца нашего Рода и матушки Сырой-земли.
— Так же как и мы плодимся, чтобы наше имя жило вечно...
— Именно. Мы рядом, Абсей, такие же, как и вы, только чуть больше и чуть сильнее, чтобы вам всегда было куда расти.
Не глава.
Здравия всем моим немногочисленным, но очень дорогим читателям. Простите, что отвлекаю вас от дел, это будет не глава, а маленький вопрос. Скажите, пожалуйста, вам приходят уведомление о том, что пополнилась книга "Нарцисс и Лучик"? Мне просто не приходит, и моим знакомым тоже. При том, что пополнение "Сварога" приходит всегда. Не пойму, то ли у нас друзьями глюк в приложении, то ли это литнет шалит) Просто, судя по статистике прочтений многие из вас не заметили главу 13.1 и перешли сразу к 13.2, так как в них описываются события в разных мирах, не связанные между собой вы могли этого и не заметить. Поэтому, напишите, пожалуйста, в комментариях под этой главой, а я в свою очередь постараюсь исправить проблему.
Спасибо большое за внимание! Люблю, обнял, поднял)
P.S. Глава сегодня будет, ждите.
13.3
Абсея осенило. До него наконец дошло, что все, что казалось в его жизни сложным и недосегаемым, оказалось таким простым и понятным. Он горько усмехнулся, засмеялся, и, наконец, начал истерично хохотать. Велес чувствовал, что с Абсеем что-то не так, собственно, из-за этого он и проследил за ним, чтобы поговорить наедине. И его отчаянный, совсем не веселый смех сейчас лишь говорил о том, что помощь ни в коем случае нельзя больше откладывать. Велес взял товарища за плечи, заставил успокоиться и посмотреть ему в глаза.
— Что у тебя стряслось, Абсей? Я чувствую твоё сметение ещё со дня нашего знакомства.
— От чего я так глуп, Велес? Вы нарочно меня таким сделали? — взвыл Абсей. Вопросы не требовали ответа, он хотел лишь показать насколько он сожалеет.
— Расскажи мне, что тебя гложет, чтобы я мог тебе помочь.
— Я погибну скоро и не останется моего следа в этой жизни, никто не будет нести после меня мое имя, и не представиться для меня другой возможности, чтобы загладить свою вину. Я не увижу Навь и больше никогда не вернусь в Явь.