— Чьи? — не понял Луч. Чувства Ахава? Почему он должен понимать чувства врага Прави, который когда-то убил сотни невинных ирийцев?
— Ахава.
Никто из Старших Богов не вселял в сердца ирийцев злость и ненависть к Ахаву, даже если он стал причиной смерти многих их соратников. Они лишь восхваляли свои силы и мощь. Злость вместе с гордостью в младших ирийцах появилась сама. И сейчас Луч осознал это.
Он осознал, что имеет право не злиться и это не стыдно.
— Да. Мне очень интересно, что за растение эта Изавель.
— Я уверен, что в ней нет ничего особенного для нас с тобой, Луч. Но Изавель - женщина, этого достаточно, чтобы считать Ахава достойным зваться Богом.
— Почему?
— Потому что он создал нечто, что сильнее его воли. Изавель не только очаровала его собой, но и заставила развязать Великую войну со своими друзьями.
Лучик задумался о Нарцисс, о Матери и о Деване. Он пытался осмыслить его слова, но получалось у него плохо. Дальше они спустились в тишине до самого конца лестницы в Навь, но не дойдя до двери, Белобог повернул направо. Лучик впервый раз за все время заметил что, кроме этой двери в помещении, был проход, который был сокрыт в темноте. Все те разы, когда Лучик спускался к двери в Навь, он не отходил от старших и находился здесь недолго. Сейчас же он впервые смог осмотреть это место. Высокие, холодные стены, на которых местами виднелись разноцветные, что начинали светиться, когда Белобог подходил к ним близко, радуя глаза мальчика. Лучик, догнав Старшего Бога, хотел спросить, что это за камни и почему они светятся, но его внимание отвлекла собой ещё одна дверь, которая показалась за скрытым от глаз проходом. Он изумленно вдохнул, когда догадался, куда эта дверь может вести.
— Это дверь в мир Ахава?
— Как ты догадался? — удивился Белобог.
— Мы войдем в его мир? Это разве не опасно? Мы же с ним враги!
— Я не думаю, что нам что-то грозит. А для тебя это будет полезно.
Белобог движением руки открыл дверь, взяв Луча за руку. Подул горячий ветер. Вслед за Богом, Лучик вошел в чужой мир. От жара, что исходил из этого места, мальчику резко стало плохо. Ему показалось, будто его засунули в раскаленную печь, где нет ничего, кроме песка и ветра.
— Не говори ничего, — произнес Белобог, предвидев будущие вопросы мальчика, — Песок опасен - прожжет тебе горло, если вдохнешь.
Лучик успел вовремя закрыть рот и уцелел, тут же спрятавшись от ветра за спиной у Белобога. Мир вокруг показался ему мрачным и недружелюбным. Он на миг захотел обратно в свой дом, в Ирий, и, казалось, даже желание увидеть Ахава и Изавель не держало его здесь. Неужели здесь кто-то может жить? Им двоим в этом мире, наверное, жутко неудобно! Пусть они и враги для Прави, но жалость к ним Лучик не мог прогнать из своего сознания - ему захотелось забрать их с собой. Чем дальше они шли, тем жарче ему становилось. Луч, жмурясь от пыли, летевшей прямо в лицо, почти закрыл глаза, полностью доверившись Белобогу, который теперь шел молча куда-то вглубь пустыни. Вскоре, глазам Старшего Бога показался еле заметный силуэт, маленького глинянного домика. Ветер обходил стороной единственное пристанище Ахава, образуя вокруг него пустое пространство в форме купола. Луч заметил, свет исходящий из этого дома, оглянулся и мысленно задался вопросом: Почему он все ещё может видеть? Что освещает этот мир, если здесь нет солнца?
Но спросить об этом он пока не мог. Мальчик постарался запомнить все вопросы в голове и отложил их на потом. Они уже стояли около дома Ахава, но подойти к нему ближе и постучаться они не могли. Этот глиняный дом был защищен каким-то неизвестным Лучику до этого барьером. От веело холодом, в отличии от всего вокруг, и мальчику захотелось зайти внутрь этой защиты, чтобы хоть как-то спастись от жаркого ветра. Но они стояли и чего-то ждали.
— Я знаю, что ты уже давно заметил наше присутствие, Ахав! Не притворяйся и выходи! — крикнул Белобог.
Почему он может говорить? Ему горло не жжет?