Он пронзил рыбу копьем, очистил и отнес жрецу, который сидел между двумя большими якорями богов.
— Вы умеете готовить рыбу, почтенный?
— Ты явился сюда, чтобы богохульствовать, о демонский мальчишка? — спросил Атаба.
— Нет. Говорить, что их не существует, было бы богохульством, только если бы они на самом деле существовали, — сказал Мау, изо всех сил стараясь не сорваться на крик. — Так что, вы умеете готовить рыбу?
Судя по всему, Атаба не собирался устраивать спора о религии, когда еда была под боком.
— Умел, когда тебя еще и на свете не было, — ответил он, пожирая рыбу взглядом.
— Тогда покормите призрачную девчонку и, пожалуйста, сделайте размазню для женщины.
— Она не будет есть, — отрезал Атаба. — У нее на плоту была еда. У нее что-то с головой.
Мау поглядел на безымянную женщину, которая никуда не делась от костра. Призрачная девочка притащила с «Милой Джуди» еще охапку одеял. Теперь женщина сидела — уже хоть что-то. Дафна сидела рядом с ней, держала за руку и что-то говорила. «Они строят Женскую деревню, — подумал он. — То, что у них нет общего языка, им не мешает».
— Скоро прибудут другие, — сказал Атаба у него за спиной. — Много народу.
— Откуда вы знаете?
— По дыму, мальчик! Я видел его за несколько миль! Они явятся. Мы не единственные. Возможно, и охотники за черепами тоже явятся со своей большой земли. Вот тогда ты воззовешь к богам, никуда не денешься! Когда придут охотники за черепами, ты будешь валяться на земле и умолять Имо о милости.
— После всего, что случилось? Что тут надо охотникам за черепами? У нас не осталось ничего, что они могли бы забрать!
— Черепа. Наше мясо. Удовольствие от наших смертей. То же, что и всегда. Моли богов, если осмелишься, чтобы людоеды не забрались так далеко.
— А поможет? — спросил Мау.
Атаба пожал плечами.
— А что нам еще осталось?
— Тогда моли богов, чтобы они послали молока для ребенка, — сказал Мау. — Уж такая малость им ничего не будет стоить.
— А ты что будешь делать, мальчишка-демон?
— Кое-что другое!
Мау помолчал и подумал: «Он старик. Он проплыл много миль и отклонился от своего пути, чтобы спасти женщину с ребенком. Это важно». Мау опять подавил свой гнев.
— Прости меня, Атаба, я не хотел тебя обидеть, — сказал он.
— О, я тебя понимаю, — ответил старик. — Мы все иногда гневаемся на богов.
— Даже ты?
— Да. С этого начинается каждое утро, когда у меня скрипят колени и болит спина. Тогда я проклинаю богов, можешь быть уверен. Но молча. Понимаешь? И спрашиваю их: «Зачем вы послали мне старость?»
— А что они отвечают?
— Они не то чтобы отвечают. Но проходит день, порой на мою долю выпадает немножко пива, и мне кажется, что ответ богов звучит у меня в голове. Я думаю, что они говорят мне: «Потому что эта возможность гораздо приятнее другой».
Он посмотрел на растерянное лицо Мау.
— Потому что быть живым приятнее, чем мертвым, понимаешь?
— Не верю, — сказал Мау. — То есть я хочу сказать, ты просто слышишь собственные мысли.
— А ты никогда не задумывался, откуда берутся мысли?
— Не думаю, что их нашептывает демон!
Атаба улыбнулся.
— Посмотрим.
Мау воззрился на старика. Надо держаться гордо. Остров принадлежит ему, Мау. Он должен вести себя как вождь.
— Я собираюсь кое-что предпринять, — важно сказал он. — Это для моего Народа. Если я не вернусь, оставайся здесь. Если останешься, в Женской деревне есть хижины. А если я вернусь, я принесу тебе пива, старик.
— Есть пиво, которое бывает, и пиво, которое не бывает, — заметил жрец. — Я предпочитаю первое.
— Сначала должно появиться молоко, которое бывает, — улыбнулся Мау.
— Принеси его, демонский мальчишка, — сказал Атаба, — и я поверю во что угодно!
Глава 5 Молоко, которое бывает
Мау поспешил наверх, к Женской деревне, и вошел туда смелее, чем в первый раз. Нельзя было терять время. Солнце клонилось к закату, и в небо уже поднимался призрак луны.
Сперва нужно добыть пива. Это несложно. Женщины делали «мать пива» каждый день, и Мау нашел чан, тихо пузырящийся на полке. В нем плавали дохлые мухи, но это было не страшно. Он проделал пивную церемонию, спел песенку о четырех братьях, как того требовало пиво, а потом набрал охапку бананов и свистящего ямса. Бананы и ямс были старые и под-вядшие, в самый раз для свиней.
Народ был богат — у него было четыре трехногих котла, и два из них находились здесь, в Женской деревне. Мау развел огонь под одним котлом, вывалил туда бананы и ямс. Добавил немного пива, прокипятил, пока корневища не стали мягкими и мучнистыми, а потом уже ничего не стоило размять все это в кашу древком копья.