В 10–15 км от города расположены деревни Ис и Силех, население которых занимается сельским хозяйством, выращивая на небольших поливных землях кукурузу и табак, около хижин растут лимоны, манго. Рядом с селениями расположены насосные станции, питающие Мукаллу водой.
В 40 км к северу от Мукаллы в живописной зеленой долине расположен город Гайль. Его называют в Хадра- мауте городом науки, так как здесь имеется несколько школ и именно здесь была открыта первая в провинции школа.
Предки живущих здесь земледельцев и бедуинов создали свою высокую культуру, которая, возможно, и не стала в свое время достоянием других в силу географической удаленности этого района. Доказательством высокого развития цивилизации долины Хадрамаута является местная архитектура — средневековые «небоскребы» Шибама, Сайвуна и Тарима, развалины дворцов и храмов времен царицы Савской.
Когда смотришь на Хадрамаут с самолета, кажется, что вся опаленная зноем земля покрыта глубокими морщинами. На самом деле это вади — сухие русла рек, которые заполняются водой один раз в несколько лет. Они служат также дорогами, по которым можно попасть в глубинные районы страны. По караванным тропам вдоль вади бредут верблюды с поклажей и проезжают редкие автомашины.
Мы пересекаем русла высохших рек с редкими кустарниками акаций, плоскогорье, покрытое слоем тяжелой вулканической пыли, которая вылетает из — под колес, как брызги расплавленного свинца. На пути попадаются небольшие оазисы: поля с буровато — рыжей землей, разбитые на ровные квадратики и обсаженные финиковой пальмой — единственным плодовым деревом этих мест. Мы обгоняем несколько караванов верблюдов. Каждое из животных привязано веревкой, продетой в ноздри, к хвосту впереди шагающего собрата. Мы поднимаем тучу пыли, но погонщики безропотно все сносят. Ведь пыль от прошедшей впереди автомашины ничто по сравнению с песчаными бурями, которые здесь случаются. Тогда солнце превращается в матовый шар, а застигнутый в пустыне караван ложится на песок и пережидает бурю. Ноздри верблюда — это длинные узкие щели, поросшие тонкими волосками, которые наглухо смыкаются. Поэтому верблюды легче, чем другие животные, переносят песчаные бури.
Мы еще долго петляем по глубоким вади, иногда кажется, будто возвращаемся назад по своему следу. Вокруг поднимаются голые скалы, их вершины ослепительно блестят на солнце. Счет времени потерян, наше восприятие притупилось от страшной тряски и непре- кращающегося беспокойства, что на одном из ухабов автомашина сломается. Внезапно на горизонте, как в сказке, из — под земли появляются желтые, бурые и белые фасады высоких домов. Это Шибам — город с 25 тыс. жителей.
Шибам в переводе означает «молодой», «юный». Кому пришла в голову мысль назвать этот город, насчитывающий не одно столетие, юным? Шибам давно играет важную роль в торговле этого района, и недаром местное население называет его «глазом и хребтом» Хадрамаута. Дома Шибама поднимаются из песка, образуя как бы гигантскую квадратную глыбу. Она состоит из десятков домов, фасады которых сливаются в одну монолитную стену. На протяжении веков эта область была ареной кровавых схваток между оседлыми жителями и бедуинами. Люди спасались от опустошительных набегов кочевников в своих небоскребах. Проникнуть в Шибам и теперь можно только через несколько ворот, которые закрываются с наступлением сумерек.
Поневоле поражаешься, увидев в бесплодной пустыне двенадцатиэтажные «небоскребы», построенные здесь в далеком средневековье. Строители должны были обладать большим мастерством и искусством, чтобы возводить такие гигантские сооружения из глины.
Хадрамаутские «небоскрёбы» строились следующим образом: прежде всего выбиралось место для добычи хорошей глины. Затем вырывалась яма, чтобы добраться до воды, находящейся на глубине трех — четырех метров. Влажная глина обильно посыпалась мелкоизрубленной маисовой соломой и тщательно перемешивалась, затем из нее формировались кирпичи, которые, быстро высыхая на солнце, приобретают такую твердость, что построенные из них здания в сухом климате стоят веками.