Вне полесского региона формы погребения детей в подполье известны в Олонецкой и Казанской губ. (Зеленин 1995, 73). У заволжских старообрядцев еще в сравнительно недавнее время имели место похороны под домом в подполье. В доме под матицей хоронили таких детей в Старосамборском р-не Львовской обл. (Гнатюк 1912, 223) и в некоторых местах Польши (Bajki, 64); ср. представление о том, что души «страччуков» пребывают под углами домов (закарпат.: Франко 1898, 216). В Харьковской губ. повитуха хоронила мертворожденного в доме под столом, где он окрещается, когда «батюшка молитву дает», или в поле — на месте, где ставят стог, — там он окрещается, когда первые снопы кладут накрест (Калашниковы 1894, 210). Захоронения в доме были известны и южным славянам (^ор^евий 1894, 219).
Археологические данные из неславянских культур (Египет, Иран, Месопотамия, Малая Азия) указывают на то, что обычай хоронить умерших членов семьи, особенно детей, под полом дома был достаточно устойчив, имел древние корни и был связан с практикой хоронить всех членов рода на территории этого рода, ср. (Массон 1989, 106—107).
СУМСКАЯ ОБЛ.
№ 208. Некрещеных детей хоронили при дому. Висельников, утопленников, самоубийцу хоронили у ограды [кладбища], у заросле, где канава, и поминать не шли.
с. Орловка Ямпольского р-на Сумской обл., 1984 г., зап. А. Ткачева.
+ 13.9а. Самоубийцу хоронят на границе кладбища + 13.10. Особенности поминовения самоубийцы
13е. Некрещеного ребенка хоронят на кладбище
Несмотря на сохраняющееся устойчивое представление о детях, умерших некрещеными, как о «нечистых» покойниках, подлежащих захоронению в особом месте, в некоторых полесских селах таких детей хоронили на кладбище вместе с остальными покойниками. Вероятно, под влиянием общего представления обо всех умерших детях как о безгрешных душах. О таком способе захоронения чаще всего упоминается в Гомельской обл., он известен в двух селах Житомирской обл., в одном селе Ровенской обл. и в одном селе Брестской обл.
Мотив встречается в текстах № 62, 63, 68, 71, 91, 119, 120, 122, 150, 168, 170.
14. Поминовение некрещеных детей
Дети, умершие некрещеными, как и вообще все некрещеные люди, лишены церковного поминовения. Поэтому в традиции выработаны способы домашнего поминовения таких детей. Как правило, матери таких детей в поминальные раздают еду другим детям или приносят ее в церковь (тексты № 211, 212), а также вывешивают для своих детей одежду (текст № 213), — последнее сближает некрещеных детей с русалками, которым на Русальной неделе родственники также должны вывешивать одежду (см. мотив 14.9к. Русалка, пришедшая в земной мир, нуждается в одежде).
Женщины, у которых умирали дети, должны соблюдать запреты, чтобы не навредить своим детям на «том» свете, — косвенный способ их поминовения. Запрет женщине, у которой умирали дети (не обязательно некрещеные), есть плоды нового урожая до определенного периода (чаще всего — яблоки до яблочного Спаса, т. е. до Преображения) широко известен у восточных славян. В противном случае ее детям на «том» свете Бог не даст этих плодов. По этой причине в Подолье такая женщина не ела до Ивана Купала вишню и черешню, а до Преображения — яблоки и груши (Шейковский 1860, 36). Запрет женщине, терявшей детей, есть яблоки до Спаса, иначе Бог не даст им золотого яблочка поиграть, отражен в пятой главе поэмы Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Об этом упоминает Матрена Тимофеевна, у которой сына Демушку съели свиньи: «.. .молюсь о нем, в рот яблоко / До Спаса не беру.» (Некрасов 1929, 273). Впрочем, по подольским поверьям, души детей, съеденных свиньями, считаются уничтоженными — за таких детей не молятся (Шейковский 1860, 42).
БРЕСТСКАЯ ОБЛ.
№ 209. У кого диты мэрлы, тые [родители] яблокы нэ едят [до Спаса]. Покойнику да-ють, у нас кажуть, яблоко, а котора мать зъила [яблоко до Спаса], тому ребёнку, кажуть [на том свете], што его яблоко свинья зъила.
с. Кончицы Пинского р-на Брестской обл., 1984 г., зап. Л. М. Ивлева от Кохнюк У Ф.
ГОМЕЛЬСКАЯ ОБЛ.
№ 210. Яблоки светят на Спаса. Стары да Спасу не едят яблоки, у кого дети поумирали. Як мати до Спасу буде ести яблоко, то её дитяти не дадут.
с. Симоничи Лельчицкого р-на Гомельской обл., 1983 г., зап. Т. Яковлева от Хильченко Анны Петровны, 1927 г. р.