– А, вы опять вздумали уходить! – сказал медведь. – Вот я же вас съем!
– Не ешь, пожалуйста; нас орёл взманил! Мы будем служить тебе верой и правдою.
Царь-медведь простил их в последний раз, накормил-напоил и повёз дальше…
Прошло ни много, ни мало времени.
– Ах, – говорит Иван-царевич, – я есть хочу.
– И я! – говорит Марья-царевна.
Царь-медведь оставил их, а сам за едой побежал. Сидят они на травке на муравке да плачут. Откуда не взялся бычок, замотал головой и спрашивает:
– Иван-царевич, Марья-царевна! Вы какими судьбами здесь очутились?
Они рассказали.
– Хотите, я вас унесу?
– Куда тебе! Нас уносили птица-сокол да птица-орёл, и то не смогли; ты и подавно не сможешь! – А сами так и разливаются, едва во слезах слово вымолвят.
– Птицы не унесли, а я унесу! Садитесь ко мне на спину.
Они сели, бычок побежал не больно прытко. Медведь усмотрел, что царевич с царевною уходить стали, и бросился за ними в погоню.
– Ах, бычок, – кричат царские дети, – медведь гонится.
– Далеко ли?
– Нет, близко!
Только было медведь подскочил да хотел сцапать, бычок понатужился… и залепил ему оба глаза. Побежал медведь на сине море глаза промывать, а бычок всё вперёд да вперёд! Царь-медведь умылся да опять в погоню.
– Ах, бычок! Медведь гонится.
– Далеко ли?
– Ох, близко!
Медведь подскочил, а бычок опять понатужился… и залепил ему оба глаза. Пока медведь бегал глаза промывать, бычок всё вперёд да вперёд! И в третий раз залепил он глаза медведю; а после того даёт Ивану-царевичу гребешок да утиральник и говорит:
– Коли станет нагонять царь-медведь близко, в первый раз брось гребешок, а в другой – махни утиральником.
Бычок бежит всё дальше и дальше. Оглянулся Иван-царевич, а за ними царь-медведь гонится: вот-вот схватит! Взял он гребешок и бросил позадь себя – вдруг вырос, поднялся такой густой, дремучий лес, что ни птице не пролететь, ни зверю не пролезть, ни пешему не пройти, ни конному не проехать. Уж медведь грыз-грыз, насилу прогрыз себе узенькую дорожку, пробрался сквозь дремучий лес и бросился догонять; а царские дети далёко-далёко! Стал медведь нагонять их. Иван-царевич оглянулся и махнул позадь себя утиральником – вдруг сделалось огненное озеро, такое широкое-широкое! Волна из края в край бьёт. Царь-медведь постоял, постоял на берегу и поворотил домой, а бычок с Иваном-царевичем да с Марьей-царевной прибежал на полянку.
На той на полянке стоял большой славный дом.
– Вот вам дом! – сказал бычок. – Живите – не тужите. А на дворе приготовьте сейчас костёр, зарежьте меня да на том костре и сожгите.
– Ах! – говорят царские дети. – Зачем тебя резать? Лучше живи с нами; мы за тобой будем ухаживать, станем тебя кормить свежею травою, поить ключевой водою.
– Нет, сожгите меня, а пепел посейте на трёх грядках: на одной грядке выскочит конь, на другой собачка, а на третьей вырастет яблонька; на том коню езди ты, Иван-царевич, а с тою собачкой ходи на охоту.
Так всё и сделалось.
Вот как-то вздумал Иван-царевич поехать на охоту; попрощался с сестрицею, сел на коня и поехал в лес; убил гуся, убил утку да поймал живого волчонка и привёз домой. Видит царевич, что охота идёт ему в руку, и опять поехал, настрелял всякой птицы и поймал живого медвежонка. В третий раз собрался Иван-царевич на охоту, а собачку позабыл с собой взять.
Тем временем Марья-царевна пошла бельё мыть. Идёт она, а на другой стороне огненного озера прилетел к берегу шестиглавый змей, перекинулся красавцем, увидал царевну и так сладко говорит:
– Здравствуй, красная девица!
– Здравствуй, добрый молодец!
– Я слышал от старых людей, что в прежнее время этого озера не бывало; если б через него да был перекинут высокий мост – я бы перешёл на ту сторону и женился на тебе.
– Постой! Мост сейчас будет, – отвечала ему Марья-царевна и бросила утиральник.
В ту ж минуту утиральник дугою раскинулся и повис через озеро высоким, красивым мостом.
Змей перешёл по́ мосту, перекинулся в прежний вид, собачку Ивана-царевича запер на замок, а ключ в озеро забросил; после того схватил и унёс царевну.
Приезжает Иван-царевич с охоты – сестры нет, собачка взаперти воет; увидал мост через озеро и говорит:
– Верно, змей унёс мою сестрицу!
Пошёл разыскивать. Шёл-шёл, в чистом поле стоит хатка на курьих лапках, на собачьих пятках.
– Хатка, хатка! Повернись к лесу задом, ко мне передом.