– Здравствуй, жена! – говорит старик.
– Ах ты, невежа этакой! Как смел обозвать меня, воеводиху, своею женою? Эй, люди! Взять этого мужичонка на конюшню и отодрать плетьми как можно больнее.
Тотчас прибежала прислуга, схватила старика за шиворот и потащила в конюшню; начали конюхи угощать его плетьми, да так угостили, что еле на ноги поднялся. После того старуха поставила старика дворником; велела дать ему метлу, чтоб двор убирал, а кормить и поить его на кухне. Плохое житьё старику: целый день двор убирай, а чуть где нечисто – сейчас на конюшню! «Экая ведьма! – думает старик. – Далось ей счастье, а она как свинья зарылась, уж и за мужа меня не считает!»
Ни много, ни мало прошло времени, придоку-чило старухе быть воеводихой, потребовала к себе старика и приказывает:
– Ступай, старый чёрт, к золотой рыбке, скажи ей: не хочу я быть воеводихой, хочу быть царицею.
Пошёл старик на́ море:
– Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Приплыла золотая рыбка:
– Что тебе, старик, надо?
– Да что, вздурилась моя старуха пуще прежнего: не хочет быть воеводихой, хочет быть царицею.
– Не тужи! Ступай домой да молись Богу, всё будет сделано.
Воротился старик, а вместо прежнего дома высокий дворец стоит под золотою крышею; кругом часовые ходят да ружьями выкидывают; позади большой сад раскинулся, а перед самым дворцом – зелёный луг; на лугу войска собраны. Старуха нарядилась царицею, выступила на балкон с генералами да с боярами и начала делать тем войскам смотр и развод: барабаны бьют, музыка гремит, солдаты «ура» кричат!
Ни много, ни мало прошло времени, придокучи-ло старухе быть царицею, велела разыскать старика и представить пред свои очи светлые. Поднялась суматоха, генералы суетятся, бояре бегают:
– Какой такой старик?
Насилу нашли его на заднем дворе, повели к царице.
– Слушай, старый чёрт! – говорит ему старуха. – Ступай к золотой рыбке да скажи ей: не хочу быть царицею, хочу быть морскою владычицей, чтобы все моря и все рыбы меня слушались.
Старик было отнекиваться; куда тебе! Коли не пойдёшь – голова долой! Скрепя сердце пошёл старик на́ море, пришёл и говорит:
– Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Золотой рыбки нет как нет! Зовёт старик в другой раз – опять нету! Зовёт в третий раз – вдруг море зашумело, взволновалося; то было светлое, чистое, а тут совсем почернело. Приплывает рыбка к берегу:
– Что тебе, старик, надо?
– Старуха ещё пуще вздурилася; уж не хочет быть царицею, хочет быть морскою владычицей, над всеми водами властвовать, над всеми рыбами повелевать.
Ничего не сказала старику золотая рыбка, повернулась и ушла в глубину моря. Старик воротился назад, смотрит – и глазам не верит: дворца как не бывало, а на его месте стоит небольшая ветхая избушка, а в избушке сидит старуха в изодранном сарафане.
Начали они жить по-прежнему, старик опять принялся за рыбную ловлю; только, как часто ни закидывал сетей в море, не удалось больше поймать золотой рыбки.
Морской царь и Василиса Премудрая
Жил-был царь с царицею. Любил он ходить на охоту и стрелять дичь. Вот один раз пошёл царь на охоту и увидел: сидит на дубу молодой орёл; только хотел его застрелить, орёл и просит:
– Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе: в некое время я тебе пригожусь.
Царь подумал-подумал и говорит:
– Зачем ты мне нужен! – и хочет опять стрелять.
Говорит ему орёл в другой раз:
– Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе: в некое время я тебе пригожусь.
Царь думал-думал и опять-таки не придумал, на что бы такое пригодился ему орёл, и хочет уж совсем застрелить его. Орёл и в третий раз провещал:
– Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе да прокорми три года: в некое время я пригожусь тебе!
Царь смиловался, взял орла к себе и кормил его год и два. Орёл так много поедал, что всю скотину приел; не стало у царя ни овцы, ни коровы. Говорит ему орёл:
– Пусти-ка меня на волю!
Царь выпустил его на волю; попробовал орёл свои крылья – нет, не сможет ещё летать! – и просит:
– Ну, царь-государь, кормил ты меня два года; уж как хочешь, а прокорми ещё год; хоть займи, да прокорми: в накладе не будешь!
Царь то и сделал: везде занимал скотину и целый год кормил орла, а после выпустил его на волю вольную. Орёл поднялся высоко-высоко, летал-летал, спустился на землю и говорит: