Очнулся я от того, что кто-то выплеснул мне в лицо ведро воды. И на том спасибо! Как оказалось я лежу на тренировочной площадке, а рядом со мной мастер Узу. Притом настоящий. Не знаю почему, но я это сразу понял. И ещё мне показалось, что мастер Узу устал так, как будто не спал три дня. И ещё от него почему-то несло подвальной сыростью, плесенью и бумажной пылью.
Тут своё молчание прервал Хиаши-доно. Он выразился следующим образом: «Я нахожу, что в данной ситуации, когда на одного ученика приходится пять мастеров, результаты обучения не впечатляют». И тут я заметил, что Хиаши-доно говорит с уже активированным бьякуганом. «И что это за тело у вас в ванной? Оно ещё живое?». Мастер Узу ничуть не смутился и ответил очень просто: «Предлагаю всё случившееся считать недоразумением пополам с недопониманием. А всех участников произошедшего предлагаю понять и простить!». Зря он так. Но, просто мастер Узу не в курсе, что Хиаши-доно совсем не понимает шуток.
«Возможно. Но только после того, как докажете своё право называться сенсеем», – с каменным лицом ответил Хиаши-доно. И кивнул моему папе, показывая на поединочный круг. Я ничего не понимал. Но, кажется, мастер Узу всё прекрасно понял и без долгих предисловий. «Пойду умоюсь. Устал жутко. После этого я к вашим услугам Хизаши-сан», – сказал сенсей Узу. И только тут до меня начало доходить, что речь идёт о поединке. Но зачем? Я хотел крикнуть, что это я во всём виноват и что никому не надо биться. Но моё горло, как обычно перехватило судорога и я не смог выдавить из себя ни слова.
Между тем, мастер Узу, направляясь к пруду, крикнул: «Анко-тян, там в сумке у входа данго и всякие сладости. Если организуете нам всем чай, то половина из них – ваша». «Три четверти», – услышал я удаляющийся голос госпожи Митараши.
Дальше мне показалось, что мастер Узу что-то говорит себе под нос, но я не уверен. Умывался мастер секунд десять. А к нам шёл почему-то прикрыв глаза. Остановившись около меня мастер поинтересовался: «Вся деревня слухами полнится, что ты, Неджи-кун, на днях зверски избил десять человек». Я возмутился и хотел аргументированно объяснить, что никого я не избивал. И тем более зверски. Но у меня, совершенно по-детски, вырвалось: «Неправда, они первые начали!». Как будто мне не восемь, а каких-то пять лет. Но мастер Узу лишь усмехнулся и взъерошил мне волосы.
И тут опять случилось ЭТО. Это не случалось уже давно и я уже было надеялся, что глупые видения навсегда покинули меня. Но видно не судьба. Мне мгновенье мне показалось, что я – мастер Узу. Что я абсолютно спокоен. Что всё идёт по плану. И сейчас я войду в поединочный круг и… А потом ЭТО закончилось. И слава добрым духам за это!
Я взглянул на мастера Узу и мне захотелось сказать «Развейся!», потому что глаза мастера Узу светились. Но, как я уже говорил, печати мы ещё не проходили.
Прервал нас мой папа. Он спросил: «Мастер Узу, как я вижу, вы весьма спокойны перед поединком…». На что сенсей Узу ответил совсем уж странными словами: «Мой старик-сенсей научил меня семи мудрым вещам. И теперь моё сердцебиение не ускорится более чем на десять процентов во время грядущего конца света». Конец света? Мудрые вещи? У меня было столько вопросов, но я же имею представление о правилах приличия. Поэтому я промолчал.
Тут мой папа поднял вверх руку и сказал: «Я сдаюсь!». Я только и смог, что молча открыть рот. Но мастер, кажется, не был удивлён ни капельки. Он хлопнул в ладоши и со словами: «Прошу всех к столу. Анко-тян уже закончила сервировку стола», надел солнцезащитные очки.
Конец страницы
Страница пятьдесят первая
На обратном пути домой я тихонько спросил у папы: «Папа, а…», но не смог сформулировать вопрос. Но, к счастью, папа понял меня и так. «Почему я сдался?», – спросил он у меня. Я только и смог, что кивнуть. «Понимаешь, сын, я уже двадцать пять лет ношу протектор со знаком деревни. И за всё это время людей, сохранявших спокойствие перед боем я могу пересчитать по пальцам одной руки. Обычно все бросались в бой с яростью, со злобой, с жаждой крови. И там и…». «И что там?», – спросил я. «Вырастешь – узнаешь», – ответил в своей обычной манере отец. «Ну и во вторых, я тоже слышал ту сплетню про зверски избитых тобою десятерых хулиганов», – сказал мне папа и подмигнул. «Ну, папа, они первые начали!», – опять я ляпнул как будто мне не восемь лет, а как минимум пять. Но папа лишь взъерошил мне волосы.
А на следующее утро папу снова отправили на миссию где-то на границе страны Огня.
Конец страницы
Взгляд со стороны
Невысокая фигура, прячущаяся за фонарным столбом, провожала взглядом мужчину и мальчика. «Так вот оно в чём дело», – проговорил неизвестный. «А я-то хотел изучить Небесное вращение и Мягкий кулак. Уже всё нарисовал, приготовился к боли и переломам, а оно вон как повернулось. В этом году хоть что-то пройдёт по плану?»
Конец взгляда со стороны
====== Омак. Отчёт №9 о работе литературного клуба. Работы НеджиХьюга ======
- Любишь дразнить Десятихвостого – люби и быстро бегать, – объяснял Рикудо элементарные вещи его голос разума.
Оторвался Рикудо ненадолго от преследующего его Десяхвостого и решил немного порыбачить. И только забросил он удочку, как сразу же клюёт. Вытаскивает он удочку, а там волшебная золотая рыбка. Смотрят они друг другу в глаза и молчат. Ситуация-то патовая. Наконец волшебная рыбка не выдержала усиливающегося голодного блеска в глазах Рикудо и промолвила:
- Ну, сам знаешь, три желания и всё такое…
- Мир во всём мире… – начал было Рикудо.
- Дальше, – сразу же оборвала его волшебная рыбка.
- Десятихвостый… – начал говорить Рикудо.
- Дальше, – ещё быстрее оборвала его золотая рыбка.
- Ну, тогда хотя бы ужин, – закончил Рикудо.
- Я знала, что этим всё и закончится, – вздохнула золотая рыбка, – чтобы приготовить ужин из золотой рыбки нужно…
- Я тоже знал, что этим всё и закончится, – перебил её Рикудо, – плыви уж.
И отпустил рыбку обратно в реку.
Прошло уже двадцать лет супружеской жизни Рикудо. Подходит к нему его жена и говорит:
- Милый, я тебя люблю!
- Угу, – отвечает Рикудо, – в магазин сходить или с внуками посидеть?
Приходит уже пожилой мудрец Рикудо в детский сад. Воспитательница его спрашивает:
- Какие из них ваши?
- Ну, не совсем мои… – говорит Рикудо и достаёт из кармана толстую стопку детских портретиков, – это моего младшенького, Асуры.
Но потом машет рукой и говорит:
- А давайте всех. Всё равно их завтра обратно сюда вести.
Приезжает в гости к Рикудо его брат с Луны. Заходит в комнату. Видит следующую картину. Сидит Рикудо за столом. Рядом с ним дети дети Асуры что-то усердно пишут в тетрадках. Вокруг них несколько десятков других детей. Но никто не бесится, не кричит. Все степенно играют, рисуют что-то детское, лепят забавные фигурки. В общем тишь и благодать.
Удивлённый Хамура спрашивает:
- Брат, как ты такого добился?
- Всё просто, я сразу предупредил детей, что если они будут вести себя неподобающе, я скажу их родителям что они очень талантливы. Правда, внук? – и протянув руку, погладил по голове своего внука.
- Правда, дедушка, – вздохнул ребёнок, продолжая решать арифметическую задачу.
Запись почерком №1: Наруто-кун, та стопка старых книг, что ты приказал мне прочесть уже закончилась. Что мне делать дальше?
Запись почерком №2: От сочетания слов “старые книги” у меня уже фантомное першение в горле и непроизвольное чихание. Возьми мою долю денег, сходи в книжный магазин и купи что-нибудь из новинок.
Запись почерком №1: Сходил. Продавец почему-то не хотел продавать мне книгу, но я воспользовался твоими уроками, Наруто-кун. И, когда я костюме ирьёнина и на ходулях зашёл в лавку, продавец и слова против мне сказал мне. Достаточно было ткнуть пальцем в нужную книгу. И мне кажется, я его немного напугал. Наверное, мне не следовало кетчупом изображать пятна крови на халате. Да и каталка с имитацией трупа на ней была, по моему, излишней.