— Вот только у Конохи имеется один джинчурики, только-только вошедший в силу, против четверых, имеющих больший опыт использования силы бижду, — закономерно возразил Юсуке, — это значительно уравнивает шансы, несмотря на количественное преимущество в элите.
— Да-да, я это уже слышал, — удовлетворенно погладил усы Тсучикаге, — тем не менее, я свое решение не изменю и если Эй-сан желает получить свою равную войну с Листом, то придется раскошелиться.
— Я донесу ваши слова до Райкаге-сама, — только и оставалось поклониться джонину Кумо.
— Надеюсь, — фыркнул Оноки и повелительно взмахнул рукой, — свободен.
Скрипнувший зубами темнокожий шиноби разогнулся и степенно удалился из кабинета. Быстрый жест и за ним удалились охранники. В тот же момент, как закрылась дверь, с потолка спрыгнул, развеяв маскировку, очень высокий и мощно сложенный молодой мужчина двадцати с лишним лет, облаченный в стандартный наряд шиноби Ивагакуре и чертами лица неуловимо напоминавший Тсучикаге.
— Отец, ты уверен, что нам стоит вмешиваться? — обратился он к хозяину кабинета, — Пусть предложение Райкаге выглядит весьма соблазнительным, а уж получить хотя бы одно сокровище Рикудо Сеннина никто не откажется, но опять ввязываться в войну, когда мы от прошлой только-только оправились?
— Ты прекрасно знаешь настроения в деревне, Китсучи-кун, — помрачнел миниатюрной шиноби, дергая себя за седой ус, — если я решу отказаться от участия в мировой войне, то рано или поздно, горячие головы решат действовать самостоятельно, вынуждая Коноху на соответствующий ответ, и это в лучшем случае! В худшем — меня попробуют сместить, тем более, некоторые кланы весьма недовольны сложившимся положением дел и жаждут реванша с Листом. Лучше возглавить волну и поиметь с этого прибыль, чем бороться против нее.
— Разве Райкаге согласится на столь высокую цену? — с любопытством спросил молодой джонин.
— У него просто не останется иного выхода — Кумогакуре готовилась к войне последние пять лет и просто не может сейчас отступить, — несмотря на значительную удаленностью Страны Молнии, разведка Ивы не обходила вниманием ни одну великую деревню, пусть и с разным результатом — не у всех имелись целые кланы обладателей додзюцу, делавших задачу внедрения весьма сложной, — а для этого им требуется союзник, иначе тандем Конохи с Суной их просто сомнет, несмотря на все приготовления и Эй это отлично понимает.
— И все равно, лист вытянул прошлую войну против трех великих деревень в одиночку, — покачал головой Китсучи, — я боюсь, что и в этот раз будет тоже самое, вот только теперь, Кири занята внутренними проблемами, а Суна на их стороне.
— Вполне может быть, — вынужден был согласиться Оноки, но сверкнул хмурой усмешкой, — вот только в этот раз, мы лишь оттянем на себя часть сил, исполняя заключенный договор, да позволим убиться наиболее ярым сторонникам войны.
— Хочешь воспользоваться моментом и стабилизировать внутреннюю ситуацию, — понимающе кивнул сын Тсучикаге.
— Именно! Остальные великие деревни ослабнут, уничтожая силы друг друга, в то время, как Ива консолидируется вокруг нашего клана и сохранит большую часть своего военного потенциала, — откинувшись на спинку кресла, пожилой шиноби задумчиво побарабанил пальцами по столу, — вполне возможно, это позволит нам претендовать на звание лидирующей силы через семь-десять лет, когда настанет время очередного передела сфер влияния.
— Вот только не факт, что Коноха согласится с подобным планом, — ехидно заметил Китсучи, участвовавший в прошлой войне, — приняв мир на наших условиях, а не пробившись к Ивагакуре, как это произошло ранее.
— Именно поэтому, момент должен быть выбран как можно более подходящий, — нахмурился Тсучикаге, складывая руки на груди, — пусть и в ущерб нашим будущим союзникам.
В конце концов, было оговорено только вступление в войну с Конохой, но никак не необходимость сражаться до победного конца.
— Что?!!
Раздавшийся рев из кабинета Райкаге, заставил рефлекторно прыснуть в разные стороны всех ниндзя, что находились в этот момент поблизости от административного здания. А звон стекла и полетевшие вниз осколки, обломки мебели и даже камни кладки, наглядным образом продемонстрировали верность подобного поведения и степень ярости лидера Кумогакуре.
— Этот поганый коротышка! Как он посмел выдвигать подобное условие!
Могучая грудь смуглого блондина бурно вздымалась, стиснутая в левой руке ручка гантели со скрипом деформировалась, а лицо буквально дышало яростью от услышанных известий.