- Две недели?! Дери его оборотень! – глядя на ошарашенную Селену, он осекся. – А тебе нечего время терять. Бери вещи и марш в Хогсмид. Этот где?
- Этот здесь, – вдруг раздалось в дверях детской. – И если вы, сэр, наконец перестанете орать, я, возможно, смогу вынести ребенка.
Лили сидела на руках у Снейпа, вцепившись пальчиками в ворот его мантии. Малышка явно не понимала, откуда в доме столько незнакомых людей, почему ее разбудили так рано, почему так напугана мама. По ее лицу было видно, что она вот-вот заплачет. Северус держал ее так нежно, что со стороны могло показаться, что он несет на руках свое собственное дитя, как сокровище. Вот только это сокровище смотрело на мир глазами Блэка, вернее было точной копией Блэка в миниатюре. Девочка и сама льнула к Снейпу, видя в нем единственного защитника, пока матери не было рядом.
Грюм окинул Снейпа тяжелым недоверчивым взглядом настоящего глаза, в то время как магический глаз неотрывно изучал его, пытаясь добраться до мыслей бывшего Пожирателя. Мракоборец хотел что-то сказать, заметно было, что ругательства вертятся у него на языке, но он сдержался под настороженным вниманием ребенка.
Перепуганная девочка смущала его закаленную и очерствевшую в многочисленных схватках и постоянной игре со смертью душу. Лили напомнила ему другую малышку, всего несколькими годами старше, которую он недавно держал на руках, жизнь которой он помог спасти. Маргарет, Мэгги... Она была такой же напуганной, ничего не понимающей, воспринимающей его как некое сказочное чудовище, сошедшее со страниц книг со сказками. А теперь у него добавилось еще шрамов, а вместо глаза... Хорошо хоть, в отличие от Мэгги, эта малышка не видит его залитым кровью. Что-то в последнее время он слишком часто стал спасать детей. Вот только этот случай особенный! Поганец Блэк вообще не подумал о своей дочери, убежал совершать подвиги, гиппогриф его дери.
====== Глава 8. ======
Солнце уже поднялось над горизонтом раскаленным огненным шаром, когда Минерва с облегчением обернулась на звук открывающейся двери. В кабинет директора вошел Снейп, прижимающий к себе уснувшую Лили. Утомленная ранним подъемом и непонятной ей суетой, она сейчас сладко посапывала, кулачком продолжая сжимать его мантию. Девочка чувствовала себя так спокойно у него в руках. Ради нее он готов был быть надежным и нежным, но в глазах светилась мрачная решимость. МакГонагалл вдруг осознала то, о чем ей совсем недавно говорил Дамблдор: на этот раз Снейпа бы никто не опередил, никто не остановил, он уничтожил бы любого, кто осмелится причинить зло малышке. Пожалуй, она была единственной, кого он был сейчас способен любить. Пафосные слова, но она была смыслом его жизни...
За Снейпом шла бледная и уставшая Селена. Она больше походила на тень, а не на живого человека. Неизменной была только красота, которую она унаследовала от матери, над которой, казалось, не властны ни время, ни сама жизнь с ее утратами и испытаниями. Вот только в этой красоте угасал внутренний свет. Вот уж чего Селена точно не взяла от матери, так это железную волю и несгибаемость леди Мунрок, ее уверенность, что она все и всегда делает безукоризненно. Девушка, наоборот, всегда искала опору в других, в других черпала свою силу. И сейчас ей казалось, что почва уходит у нее из-под ног.
- Наконец-то! Северус, давайте мне малышку... – МакГонагалл протянула руки к девочке.
Снейп сделал шаг назад, как будто продолжал охранять свое сокровище.
- Девочка измотана нашим... путешествием, – выдавил он из себя. – Думаю, не стоит ее тревожить. Лучше дать ей отдохнуть.
- Что ж... – Профессор поджала губы. – Можно уложить Лили в гриффиндорской башне.
- Нет, там вечно стоит такой гвалт, отважные гриффиндорцы, — Северус и не скрывал своей иронии, – топают, как стадо слонов, а уж орут... – Наткнувшись на горящий праведным гневом взгляд Минервы, он лишь усмехнулся: – Я уложу ее на этаже Слизерина, там тихо и спокойно, никто не потревожит ее сон.
- В подземелье? – голос МакГонагалл прозвучал очень резко. – С чего бы это...
- Но ведь ее мать не возражает, – спокойно ответил Снейп, проходя мимо Селены.
Это был даже не вопрос, скорее утверждение – она только рассеянно кивнула, провожая глазами Северуса, уходящего с ее дочерью. Теперь Минерва поняла, о ком действительно следовало побеспокоиться в первую очередь.
*
Сириус возвращался домой в отвратительном настроении, а ведь все так хорошо начиналось. Настолько хорошо, что чувство близкой победы опьянило его: он отчетливо представлял себе, как притащит этого ублюдка к Грюму. Хотя нет, в Министерство он притащит его труп!
Уже на второй день он взял след – слабый, едва заметный, но ненависть обострила все чувства, Бродяга шел по следу. Порой он его терял, но все время находил снова... Куда же шел этот крысеныш? Причем шел не один. К его запаху постоянно примешивался еще один, точнее два — человеческие... Блэк шел по следу до Уэльса, но там он потерял его.
Целую неделю он пытался вновь обнаружить хоть какой-то намек, куда же делся Петтигрю. След пропал недалеко от драконьего заповедника. Уж не испепелил ли его валлийский зеленый? Во имя Мерлина, это была бы самая огромная несправедливость! Упустить шанс отомстить самолично...
Столько дней потрачено напрасно! Они обязательно станут поводом поиздеваться над ним, а ведь в своих мечтах он уже торжествовал: он должен был доказать Селене, Министерству, Дамблдору, что все они заблуждались на его счет, показать им, кто такой Сириус Блэк, чего на самом деле стоит его имя. Он был уверен, что впишет свою страницу в историю этой магической войны.
Но сейчас Блэк был разочарован. Нетрудно было представить себе, что скажет Селена, когда он вернется один. Но он был готов ответить на любое ее возражение, любой упрек.
Сириус уже почти подошел к дому. Вокруг было спокойно, заходящее солнце отражалось в окнах домов, ярко вспыхивая и ослепляя, обычные для вечера в лондонском предместье звуки и запахи... Запахи! Его чутье, обостренное трехнедельным пребыванием в шкуре пса, уловило среди плывущих в воздухе запахов сохнущего на веревке белья, соседского ужина то, чего здесь явно не должно было быть — запах магии, запах смерти. Он испугался, панически испугался, хотя он прекрасно видел, что его дом стоит нетронутым в каких-нибудь пятидесяти шагах от него. Он сунул руку в карман, судорожно стиснул палочку и пошел быстрее. До дома оставалось тридцать шагов, двадцать, десять... И тут Блэк практически наткнулся на невидимую стену, которая не позволяла ему подойти ближе к дому, а наоборот отталкивала от себя, как будто укрывавшее дом поле и он были одноименными полюсами магнита, что не давало им соединиться.
Скрывающие чары! Обманка... Что же под ними? Перед глазами Сириуса отчетливо стоял дом Поттеров: входная дверь кособоко висит на одной петле, окна первого этажа зияют темными провалами, осколки выбитых стекол переливаются в свете луны, пробивающейся сквозь тучи, на лестнице лежит его друг — он уже никогда не поднимется, не будет стоять с ним плечом к плечу... Сейчас он снова испытывал тот же первозданный ужас, какого никогда не возникало в пылу битвы, даже когда он рисковал своей жизнью: возможно, он уже тут и не нужен, его близкие погибли. Вдруг он ошибся, думая, что если уйдет, то Пожиратели с радостью кинутся ему вслед, а Селену никто не тронет.
С трудом припоминая нужные слова, облизывая пересохшие губы, Сириус произносил заклинание, стараясь пройти через защитный барьер. Первый раз он сбился, и защита отбросила его так, что он отлетел к фонарному столбу, ударившись об него затылком. Голова загудела от боли, но прояснилась. Вторая попытка была удачной: Блэк увидел, как подмигивающий ему закатным солнцем в окнах дом задрожал и стал расплываться. Он шагнул сквозь пелену, подняв палочку, и тут же очутился среди снующих вокруг его дома людей. Вернее, вокруг того, что осталось от дома.
Крыша провалилась внутрь, вокруг была разбросана разбитая черепица. Окна со стороны лицевого фасада были выбиты, входная дверь отброшена в проулок. Шагах в трех от него стоял Кингсли, чье обычно спокойное лицо было напряжено, по вискам стекали струйки пота, которые он стирал тыльной стороной ладони. Перед ним стоял молодой аврор и сбивчиво пытался отчитаться о проделанной работе: