как все совместить.
Сложные переговоры между нами привели к соглашению, что
Димка встретит Серёгу сам, не трогая нас, а утром забирает его с
собой на лёд – там или в гараже и встретимся. Решение
получилось элегантным, поскольку отпадала проблема – как
утром ехать на рыбалку, если вечером застолье.
Серёга – школьный друг Димки.
Раньше мы встречали его достаточно часто, но потом дела
завели его в Москву, где он, «зацепившись своим крючком,
прикипел навсегда». Дела его, похоже, шли неплохо, а уж как там
на самом деле… кто его знает.
Отличительной особенностью Серёги было то, что ему стоило
больших трудов согнать улыбку со своего лица. Улыбка была
добродушная и искренняя, что удивляло любого, хоть немного
знающего Серегу, но сразу же и располагало к нему.
– Серёга, тебе в Америку надо. Там ты со своей дурацкой
улыбкой великим человеком будешь. Там из себя выдавливают, а
у тебя она сама лезет.
Димка уже не раз говорил ему это.
– Я в Америке буду опасен для их общества. Ибо сразу увидят,
что мне чужда их идеология. А раз так, я – опасен.
Так всегда отвечал Серега. За что и получил кликуху –
«Опасный».
В девяностых же такая кличка была полезной.
Вообще вся жизнь его была полна событиями и
приключениями.
В девяностых, когда все серьёзные люди серьезно решили
осваивать нарождающийся рынок, он создал в своем районом
городке ТОО « Шахты Воркуты и Шпицбергена».
Вот так! Ни много ни мало. Поехал и зарегистрировал
«товарищество с ограниченной ответственностью».
Он первый из нас догадался, что государство ограничило
ответственность для «своих», и тут же, приняв правила игры,
влился в эти ряды «своих».
Ни у одного человека не возник вопрос, «почему шахты», а тем
более «Воркуты и Шпицбергена». Одна половина городка
- 19 -
прекрасно помнила, если не по своим воспоминаниям, то по
воспоминаниям родственников, что такое Воркута, поэтому
молчала. Вторая половина городка не знала, что такое
Шпицберген, и молчала по этой причине.
И всех заставляло молчать слово «шахта», вселявшее ужас на
генетическом уровне в каждого, кто вырос в наших местах, где
болота и озёра занимают чуть ли не половину территории.
Одним словом, к осени все бывшие «топы»: «Облтоп»,
«Гортоп», «Райтоп» и все бывшие государственные организации, в
названии которых было слово «уголь» или «торф», так или иначе,
работали на ТОО «ШВШ».
А поскольку все ещё хорошо помнили сочетание букв «ВПШ» –
«высшая партийная школа», то вопросов к Серёге не было, тем
более, что все знали, что он – Опасный.
…Естественно, что в холода все стали топиться «воркутинским
углем», отсюда и цена его была не самая низкая.
Серёга же за наличку таскал уголь из Новокузнецка, чем
немало гордился, поскольку шахтёрам, которых в это время
государство забыло, Серёгины деньги были очень нужны.
Потом Серёге стало тесно, и он «зацепился крючком…», но
никогда не забывал дом, где родился, и всегда приезжал к
родителям, хотя его батя по-другому, кроме как «супостат», его не
называл.
Весна требовала, кроме решения проблем со снегом на крышах,
решить еще кучу других проблем, кроме того, у его мамы был в
это время день рождения, и он всегда приезжал в марте. А
приехав, недели две колобродил по местам своей юности, конечно,
заезжая к Димке, прицепом к которому шли мы все.
… Утром мы все встретились в гараже.
Поскольку в команде Димки и Серёги за рулем был Сашка, то
было ясно, что вечер и ночь у нихудались. Да, собственно, это
было видно и по их лицам, а так же по ароматам, навеваемым
утренним ветерком с их стороны.
…Выезд на места рыбалки наших местных рыбаков был через
мост. Слева за мостом была своротка, а уж там кто как, как у кого
сложилось по жизни, туда и разбредался в поисках своей
рыбацкой удачи по своим и чужим исхоженным местам.
…Вот перед этой свороткой Димкина машина и остановилась.
Остановились и мы.
Утро уже разгулялось, но солнце еще не выкатилось.
Остановились. За нами ещё шли, машина – две.
- 20 -
Вышли, подходим, спрашиваем: «Что вдруг встали, или что
там случилось?..» «Укачало», – говорят, а сами смеются да на
дорогу всё поглядывают, ждут, когда машины проедут, а сами
вроде как на капот тряпицу расстилают, вроде как чайку попить
перед рыбалкой.
…Только те машины нас объехали, они достают из своей
какой-то плакат на палке, относят в сторону и в снег втыкают.
Читаю: «Внимание! С целью адаптации на данной территории
«Green Alligators» (кайманы обычные), выпущенных в связи с
программой «Green Word», ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, что запрещены
преследование, ловля кайманов, а так же причинение какого-либо
вреда особям. А так же ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, что особи всех
возрастов могут быть крайне опасны. В случае возникновения
проблем звоните по тел…» – и указан телефон.
Только они воткнули этот плакат и к машине подошли,
подъезжает ещё машина.
– Мужики, что там за хрень написана? Опять запретили, что
ли, на лёд выезжать? – мужичок открыл окно и нас спрашивает.
– Хуже. Крокодилов выпустили. Говорят, к ним близко
подходить нельзя, – Димка старался говорить спокойно,
одновременно заслоняя Серёгу, который уже давился от смеха.
– А ну!.. – мужик вышел из машины и стал внимательно
читать объявление.
– Не, вы видели?.. Не сегодня – завтра воду начнут сбрасывать,
вроде как к паводку готовиться… Рыбу погубят… Лед по берегу
обломают… А эти… – он махнул в сторону плаката, – знают, что
ли? Попадут где-нибудь под лед…
Задавит их к чёртовой матери… А отвечай ты… Звони им…
Бегай тут за ними, выручай… Лоботрясы…
Ничего путью сделать не могут… Бардак! Кругом один
бардак… Подождать не могли… Нет, давай их сразу, этих
малышей непривыкших, и на снег… Лед ещё кругом… Идиоты!
Кругом одни идиоты!.. Это, наверняка, нужно было деньги по
первому кварталу списать… Зла не хватает! Кругом одни
бездушные идиоты!!
Он резко сел в машину, что-то объясняя попутчикам.
Пока мужик крыл по чём попади порядки, я, делая вид, что
занят и боясь мужика спугнуть, записал телефон.
Мы, смеясь, поехали дальше. Настроение было хорошее.
- 21 -
… Клёв был не очень активный, а иногда – никакой. Позвонил
домой, решил позвонить и про кайманов. Вызов шел, но трубку
никто не брал…
… Сразу после обеда решили ехать домой. Димка с Серёгой
были навеселе. Сашка не очень. Мы – грустные. На обратном пути
остановились около плаката. Плакат кто-то перенёс поближе к
дороге и, судя по следам вокруг него, многих он заинтересовал.
При нас около него фотографировались несколько рыбаков.
– До первого апреля достоит? Мы с Димкой всю ночь
рисовали… Насмеялись… – спросил меня Серёга, кивнув головой
в сторону плаката.
– А кто его знает. Народ у нас жалостливый, может, и достоит.
Телефон только не отвечает… – я кивнул головой туда же.
– Трёсся, трёсся телефон-то … – Серёга стал доставать телефон
из глубины ватных штанов.
– О!.. Сорок семь неотвеченных вызовов…
…И вправду народ у нас хороший, добрый и жалостливый… –
вздохнул Серёга, с удовольствием глядя на весеннее небо.
Димка, дождь и футбол
Дождь шел третьи сутки.
По словам Димки, «он переставал утром для того, чтоб могли