— А за большими деревьями направо — Уголок Дурова, — вёл экскурсию Саша, он здорово разыгрывал роль гида.
Валерка едва сдержал смех, когда понял, что Саша просто выдумывает некоторые исторические места.
— Эй! — крикнул Валерка, — может, скажешь, и эта аптека с зелёным крестом тоже имеет какое-то историческое значение?
— Конечно, имеет. В этой аптеке Наполеон валерьянку брал, когда из Москвы драпал, — не задумываясь ответил Ушаков.
Некоторые пассажиры стали выглядывать в окна и искать глазами аптеку. Вася и Вилорка переглянулись и с большим недоверием посмотрели на экскурсовода.
— О! Кукольный театр Образцова, — закричал Вилорка.
— Откуда знаешь? — спросил Саша.
— Часы! Видишь? У нас их по телеку всё время показывают.
Троллейбус въехал в тоннель.
— Вот здорово! — обрадовались мальчишки, — под землёй едем.
Вдруг троллейбус встал. И все машины вокруг тоже встали.
— Что-то случилось, — заволновались минут через пять пассажиры.
— Ничего не случилось. Обычное дело — пробка, — сказал кто-то.
— Рано ещё для пробок.
— Ничего не рано. Растяпы, которые откладывают всё на потом, за подарками бросились. До Нового года всего ничего осталось, — переговаривались между собой пассажиры.
— Наверху над нами памятник Маяковскому стоит. Знаете такого поэта? — спросил Валерка.
— Ещё как знаем. Нам Вилоркин дед всё время стихи Маяковского читает. Маяковский его любимый поэт.
Наконец, троллейбус выполз из тоннеля, и Саша продолжил экскурсию.
— Вот, молодцы, сами такие маленькие, а как много знают про Москву, — хвалили пассажиры ребят.
Теперь троллейбус шёл медленно, на остановках в него почти никто не входил.
— Вон купол! Видите? Это Планетарий. Но он сейчас закрыт на ремонт. А дальше Зоопарк. Захотите, мы туда сходим.
— Проезжаем Смоленскую площадь, — продолжил экскурсию гражданин с полной авоськой мандаринов. — У нас тут недалеко общежитие было. Я учился в Москве, — пояснил он гордо. — Вот это высотное здание — Министерство иностранных дел. Видели герб наверху?
Загорелся зелёный свет, троллейбус разогнался и несколько минут ехал быстро.
— Подъезжаем к Крымскому мосту. Там впереди слева новая Третьяковская галерея.
— А старую что, сожгли? — спросила дама в меховой шляпе.
— Это Манеж сожгли, а в старой Третьяковке, просто, все картины поместиться не могли, вот и пришлось другое здание построить, — пояснил старичок с пушистыми усами.
Троллейбус медленно въехал на мост.
— Это Крымский мост. А вон там, впереди. Парк культуры, — указал рукой в окно Саша, а с другой стороны Дом художника, а вон там памятник Петру Первому, — наперебой вели экскурсию Саша и Валерка.
На улице как-то сразу наступили сумерки. Город зажёг свои огни: красные, жёлтые, зелёные, розовые, голубые. Огни то вспыхивали и гасли, то горели всё время, не переставая.
Но вот троллейбус побежал немного быстрее, и тут же снова остановился. Крымский мост весь сиял гирляндами ламп. Вдруг над Парком культуры высоко в небо взвился салют, и из этого салюта стали складываться слова.
— С Новым годом, дорогие москвичи и гости столицы! — громко прочитал Вилорка.
— Мы гости столицы! — радостно воскликнул Вася.
Пассажиры засмеялись.
— Да тут полтроллейбуса гостей столицы, — сказал кто-то.
Разноцветные слова повисели немного в небе и стали сыпаться вниз.
Дух захватывало от такой красоты.
— Вот это здорово! — сказал старичок с пушистыми усами. — А я и не знал, что город такой красивый ночью. Редко теперь приходится бывать в Москве об эту пору. Не наездишься из Южного Бутово.
Въехали в тоннель под Ленинским проспектом. Троллейбус встал.
— Над нами Октябрьская площадь, — сказал Саша.
— На площади большой памятник Ленину, — вмешался старичок с пушистыми усами, — вы, детки, небось, и не знаете, кто такой Ленин?
— Знаем-знаем. Вождь мирового пролетариата, — громко и весело ответил Васька.
— Надо же, какие образованные, — протянул кто-то.
— А что! Вот Вилор полный тёзка вождю пролетариата и Октябрьской революции!
— Как это?! — воскликнула дама в меховой шляпе.
— Очень просто! Вилор, если расшифровать, получится "Владимир Ильич Ленин Октябрьская революция".
Люди в троллейбусе притихли.
— Ишь ты! А я думал, теперь таких имен не дают.
— А вот когда я учился в институте, — сказал гражданин с мандаринами, — одну студентку у нас звали Даздрапер-ма. Это значит "Да здравствует Первое Мая"…
— А у нас начальника зовут Владлен, — раздалось с задней площадки, — это значит "Владимир Ленин".