— Я не про это, Васюша, — родительница посмотрела на меня с печальной улыбкой, которая вмиг стала ожесточённой, — ты же помнишь, что сделал Миша с дочерью Навского?
Сердце пропустило удар. Конечно, я прекрасно помнила, что случилось с Маргаритой, коя как-то неудачно подвернулась нашей семье в тот момент. И стрельнуло же этому засранцу обрюхатить её на деловой встрече. Я сжала губы в тонкую линию и закрыла книгу, забывая о мечтах мирного чтения за успокаивающим чаем.
— Ты думаешь, что после этого он заслуживает вообще жить? — мама с насмешкой обратилась ко мне, прощупывая своими вопросами прочность нервов.
— Он. Ничего. Ей. Не. Сделал, — выговорила я, сквозь стиснутые зубы.
Мама удивлённо распахнула глаза и повернулась лицом ко мне, пытаясь обнаружить хоть каплю сострадания и сочувствия несчастью девочки. Между прочим, Марго, сама залезла на Мишу и желала лишиться девственности, никто её не принуждал. Тем более, зачем ему это?
— Твой сын пытался изнасиловать малознакомую девочку, — сказала она и прикрыла рот ладонью, вновь переживая малоприятные воспоминания, — и ты думаешь, что после этого он имеет право нормально ходить и дышать?!
— Не смей! — я поднялась с кресла, бахнув книгой по столу рядом, — не смей так говорить о моём сыне!
Мама осталась сидеть на месте и бровью не повела. Гнев во мне мог в любую секунду перешагнуть границы дозволенного.
— Тогда поговорим о Габриэле, — она похлопала по месту возле себя, приглашая присесть. Я осталась стоять, смотря на маму сверху вниз. — Он отлавливал животных и срывал шерсть.
Ком тошноты подкатил к горлу, пока мозг прокрутил былые ситуации со средним сыном. Меня передёрнуло, но я не подала виду. Презирать собственных детей? Не имею права. Переучить? Ничего не помогает, даже полное ограничивание от социума и еды. Пытать также? Что же я за мать буду…
— Игорь — вообще какой-то отшельник, но хотя бы не вредит окружающему миру, — подытожила мать.
— Каждый из них индивидуален, — я направилась к выходу из комнаты.
— Да, настоящие серийные маньяки, — она похлопала, заставляя меня в очередной раз закатить глаза и обернуться.
— А что ты хотела? — я тёмной тучей медленно направлялась к ней, под сопровождения скрипящего пола. — Вадим — бывший глава мафии и дети присутствовали при всех расправках потому, что так считал нужным мой драгоценный муж.
Мама напряженно вглядывалась в мои глаза, ища в них на что-то ответ.
— И кому досталось всё имущество… Его дочери, — презрительно фыркнула. — Страдали мои дети. Мои! Он обязан был после всех бед обеспечить их, но он решил отдать всё этой шмаре!
Мама недовольно поморщилась и устало прикрыла глаза, мечтая забыть все наши разборки.
— Валерия ни в чём не виновата, — от этих слов уже я непонимающе поглядывала в сторону родительницы.
— Она изменила Вадиму, — я сложила руки на груди.
— Я бы не была так уверена, — с лёгкой, но виноватой улыбкой сказала мама.
— Объясни.
Глава 44
— Очень-очень давно я подделала фотографии Вадима с тобой и написала короткое письмо… Конечно же Валерия сомневалась, поэтому я старалась всячески убедить её некоторыми слухами, и она попалась, — мама хмыкнула, ощутив вкус победы. — Позже позвонил Вадим, изложил ситуацию и принял решение о разводе.
— Подожди-подожди, я знаю, что они и слова друг другу не промолвили, когда проходила данная процедура, — напряжение всё больше нарастало, будто кто-то садился мне на горб и ножки свесил.
— Всё очень удачно сложилось, для тебя, — кинула мама, чтобы совесть кольнула моё ледяное сердце.
— Сама сделала и теперь обвиняешь меня? — я посмеялась.
— Ты же вечно ныла, что Вадим такой мужчина, такой красавчик, но почему-то не замечает тебя, — мама встала со своего места и отправила кому-то смеску.
— Я никогда такого не говорила, что ты несёшь, старая женщина, — она лишь хмыкнула.
— Ты останешься совсем одна, Вась, — мама сочувствующе погладила меня по плечу, — люди, которые жаждут власти и идут по трупам никогда не станут счастливыми.
— Сказала та, которая в молодости творила те ещё перевороты, — фыркнула ей, убирая руку с плеча.
— Думаешь я счастлива? — она грустно улыбнулась. — Внуки похожи на монстров, дочь — пытается с помощью сыновей уничтожить наследницу…
— Она не наследница! — прорычала я, окончательно теряя самообладание.
— Сама настоящая наследница, Вась, — сухо ответила мама. — Или ты сомневаешься в словах нотариуса?
— Что вы, Настасья Фёдоровна, ни в коем случае, — я провела её фигуру взглядом, — то есть, ты знаешь, кто является нотариусом?
Мама замерла в дверном проёме и в мою голову закралась достаточно прискорбная мысль, чтобы озвучить вслух.
— Даже, если бы и знала, то никогда не призналась, — она хлопнула дверью.
Наши отношения всегда были на грани ненависти и безразличия, но до такого точно никогда не доходило. Чтобы она на прямую обзывала и унижала своих же внуков? Ненавидела всей душой нашу семью? Меня? Но, кто же на самом деле может быть нотариусом, который утвердил заявление Вадима…
В машине Артура, на пути к домику в лесу
от имени Амелии
Я безмятежно смотрела в окно автомобиля, которым управлял Артур. Чувствовалось некоторое опустошение и волнение от грядущих проблем. Как же проста и легка была моя жизнь без отца и проблем, свалившиеся мне на голову.
Артур вздохнул. Кажется, что такой ритм жизни способен и сильного мужчину выбить из колеи. Под чёрным глазами появились заметные круги, придавая парню эдакой мрачности. На лбу выступили жилки. Они настолько крупны и извилисты, что больше напоминали корни деревьев. Артур напоминал злого гения или серийного убийцу, когда смотрел на дорогу испепеляющим взглядом.
— Я думал, что смог избежать такой жизни, — тихо заговорил он.
— О чём ты? — моргнула несколько раз, фокусируясь в целом на мрачном собеседнике.
— Думал, что смогу жить свободно, не беспокоясь за чью-то судьбу, — Артур повернулся ко мне, будто обвиняя во всех смертных грехах.
Сердце болезненно сжалось. Я прямо чувствовала, как невидимая рука постепенно стискивала меня изнутри, забирая весь воздух из лёгких. Это было бы романтично, но больше напоминает недоделанный триллер. Зачем Артур говорит это так, намекая, что я навязалась ему со своими проблемами? Я сглотнула ненавистный комок.
— Спасибо тебе большое за помощь, искренность, доверие и нежность, — пелена слёз уже была готова обрушиться, но я сдержалась, втянув воздух, — никто не заставляет тебя помогать мне. Закончи это прямо сейчас.
Я отстегнула ремень безопасности.
— Останови машину и просто забудь обо всём, — горло вмиг пересохло, — привези маму, пожалуйста, или я сама вызову ей такси…
Дышать становилось всё тяжелее, будто на спину падали невидимые камни, а незримое вытягивало влагу, желая скорой кончины слабому звену.
Артур помахал головой, словно выходя из транса. Он раскрыл глаза, понимая катастрофические последствия вполне логичных высказываний. Руки его слегка задрожали, но парень сжал ладони в кулаки и ругнулся.
— Прости меня, я не должен был этого говорить, — сказал Артур без единой нотки сожаления в голосе. Ну, что за бредятина с ним творится?
— Не нужно извинений, всё понятно, — в тон ответила ему, но мои слова лишь усугубили ситуацию.
— Ты понятия не имеешь, что со мной было, — хотелось бы сказать об его повторных обвинениях, только этой фразой мой спаситель пытался извиниться.
— Может, следует обсудить это? — я натолкнула Артура на хороший вариант развития событий, но видела в глазах парня, что упираться осёл будет до последнего.
— Эта информация опасна для тебя… для нас…
Свет в салоне погас, и машина закружила в танце по трассе, постоянно сталкиваясь с окружающими предметами. Ото всюду исходили шумы, взрывы и чьи-то крики. Неужели они мои? Что вообще произошло в тот момент? Я этого не помнила.