— И не надо, — сказал старший. — Что будем делать?
— Положим и забудем. А что еще?
— Разумно, — пробормотал ученый сосед и растянулся на полке. — Я думаю, за журналами нет смысла ходить. Располагайтесь.
Поезд дрогнул и остановился. «Стоянка десять минут», — раздался голос проводника. Юноша плотно закрыл дверь купе, снял очки, повертел их в руках и положил на верхнюю полку. Поправил подушку, устроился поудобнее и раскрыл книгу на странице с загнутым уголком.
...И, не давая сопернику опомниться, набросил плащ на сверкающий клинок. Уф, хватит на сегодня страстей. Завтра на свежую голову как-нибудь выкручусь из этого будуарного побоища. А сейчас — спать...
Ученый сосед повернулся на бок и раскрыл свою книгу, держа ее на весу.
...С тем, однако, условием, что указанная структура не будет подвергаться фазовым переходам по достижении равновесия, а впрочем, если она и подвергнется им, то кто может сказать определенно, не Клопанецка же, в конце концов, к чему это приведет и приведет ли вообще к чему-нибудь...
1985 г.
Дмитрий Биленкин
«РЕМОНТ ЭЛЕКТРОНОВ»
Нет ничего постоянней галактического однообразия, поэтому, устремляясь к звездам, люди редко смотрят на них. Просто наскучивший фон. Или объект исследований. И когда Сухов, глянув после долгого промежутка в обзор, обнаружил ярко горящую среди звезд надпись: «Ремонт электронов», то из его горла вырвался лишь короткий сипящий звук.
— Ты что-то сказал? — рассеянно спросил склонившийся над работой Тарт.
Вместо ответа Сухов ткнул пальцем куда-то левее Бетельгейзе. Тарт наконец поднял голову и нехотя глянул в обзор. Его лицо тут же оторопело, он взмахнул рукой, будто намереваясь сказать: «А, бросьте!», и это убедило Сухова, что мерещится не ему одному. Застилая Млечный Путь, прямо по курсу горела бессмысленная, невозможная, совершенно идиотская надпись: «Ремонт электронов».
Не чего-нибудь — электронов.
— Здра-а-асьте — Новый год! — брякнул Тарт, вместе с креслом отъезжая в угол. — Сгинь! Формулой Ньютона заклинаю!
Издевательская надпись даже не дрогнула.
— Что будем делать? — спросил Сухов, когда все междометия иссякли и срочно запрошенный кибермозг подтвердил, что да, прямо по курсу наблюдается приглашение отремонтировать электроны.
— Мамочку кликать! Курс поздно менять, да и вообще... Ты хоть что-нибудь понимаешь?!
Увы, в голове Сухова было пусто, как в ограбленной пирамиде. Пламенеющая надпись быстро увеличивалась в размерах, но от этого не становилась понятней. Скорее наоборот. Детекторы пространства дружно уверяли, что перед звездолетом нет ничего, кроме чистейшего вакуума. Глаза меж тем видели четкие, недвусмысленной кириллицей начертанные буквы, и кибермозг настаивал, что это не обман зрения. Ничего себе вывеска — эдак парсека в два! Впрочем, то был пустяк. Ремонтируют, видите ли, электроны. Может, еще и орбиты смазывают? Расшатавшиеся атомы чинят-починяют? Да заодно луны из зеленого сыра делают?..
Огненные слова, казалось, простирались уже на всю Вселенную. В их отсвете меркли звезды. И хотя нос корабля целился прямехонько в срединное «т», тормозить, отворачивать было действительно поздно, да и нелепо.
— Ой, врежемся... — в залихватском смятении прошептал Тарт.
И они врезались. Ближние буквы нелепой «вывески» затрепетали, как полотнища на ветру, ножка «т» изящно приподнялась, и скользнувший под нее корабль с ходу затормозил. Точнее, его затормозило. Да так, что приборы показали мгновенный сброс скорости до нуля, а Тарт с Суховым даже не клюнули носом, хотя по всем законам физики от их тел при таком торможении, как и от самого корабля, должно было остаться одно воспоминание.
— Ничего себе! — ахнул Тарт. — Называется, прибыли. Вопрос только — куда?
— Туда, куда вы спешили, — послышался мягкий мужской голос. — Что-нибудь срочное? Вы так разлетелись, что нам, извините, пришлось вас чуточку придержать...
— «Нам»?! — ошарашено озираясь, вопросил Тарт. — Простите, кому это «нам»?
— Ремонтникам, разумеется. Ведь ваши электроны нуждаются в починке, не так ли? О да, вижу: весьма и весьма нуждаются.
Вопль, который издал Тарт, вероятно, можно было услышать в другой галактике.
— Да где же вы?!
— Снаружи, естественно. Фирма «Межгалактоуслуга» рада приветствовать вас.
Сухов и Тарт, вытаращив глаза, уставились в обзор, где не было ничего, кроме звезд, мрака и все той же, теперь уже с изнанки, видимой надписи. Впрочем, приглядевшись, оба различили какие-то смутные, чуть затмевающие звезды тени.
Не более.
Тарт ошалело помотал головой.
— Ремонтники, значит... И русским языком владеете...
— Любым, какой потребуется для оказания помощи.
«Ах да, сверхцивилизация, конечно, конечно...»
— А эти самые... — Тарт пальцами изобразил колечко. — Ну, электроны... Вы их, того... починяете?
— Починяем, — охотно откликнулся Голос. — С миллионолетней гарантией.
— Но ведь электроны... Они, это самое, все одинаковые...
— Кто вам это сказал? — удивился Голос. — А, понял: шутка! Ха-ха-ха... Нет, это надо же — одинаковые! Спасибо, со столь тонким юмором не часто встречаешься. Но если говорить серьезно, то я бы посоветовал предъявить своим изготовителям рекламацию.
— Неужели?
— Да. У вас каждый тринадцатый электрон — дефектный.
— Что вы говорите!
— Увы, так оно и есть. Вдобавок небрежная нуклеация.
— Еще и нуклеация! Да уж, действительно... А нам поверят?
— Сошлитесь на нас в рекламации. Дефектная ведомость будет приложена. Хотел бы я взглянуть на цивилизацию, которая поставила бы под сомнение... А халтуру надо искоренять!
— М-да, — только и смог выговорить Тарт. — Халтура, она, точно, того...
— Вот-вот! Поразительно, как вы еще могли передвигаться со столь энтропийными недоработками. Ничего, сейчас мы все наладим.
— И вы нас сможете починить?
— Не беспокойтесь, уже чиним.
— То есть как?! — Тарт дернулся, как рыба, подцепленная на крючок. — Но позвольте! Мы не...
— Да, да, понимаю! Мы в самом деле немного замешкались. Но все уже наверстано, никакой, уверяю вас, задержки не будет. Еще одна последняя операция... Ну вот, все уже и готово. Можете проверять.
Тарт было раскрыл рот, чтобы спросить, а каким образом они смогут проверить и что, как вдруг понял, что спрашивать нет нужды. И Сухов тоже все понял. Они в изумлении уставились друг на друга. Полно, были ли они зрячи прежде? Жили когда-нибудь вот так? Со всего будто смыло тусклую грязь. Их глаза видели сотни новых подробностей и оттенков. Чувства обострились, радостно заспешили, тело казалось легче пушинки, в нем пульсировала чудесная, юная, никакой энтропии не подверженная кровь. Звездное сияние Галактики стало неузнаваемым, прекрасным. Сухов закрыл глаза. «Я сплю и вижу чудесный сон...»
Да, их прежнее существование было лишь тенью подлинного, настоящего.
И корабль изменился не менее, достаточно было взглянуть на показания индикаторов, чтобы убедиться в этом.
Бурный, неуемный восторг охватил Тарта.
— Вот это да! — ликующе воскликнул он. — Ай молодцы, вот это работа! Никогда бы не поверил! Ну, ребята, кто бы вы ни были — спасибо!
— Не стоит, ведь это наша, ремавтоматов, обязанность. Счастливого пути! С вас восемнадцать кредитов за ремонт.
— Во... Ч-ч-что?..
Каждому, верно, довелось наблюдать, как опадает проколотый воздушный шарик. Вот так осело лицо Тарта.
— Ч-ч-что? — повторил он ссохшимся голосом. — Восемнадцать... чего?
— Восемнадцать обычных межгалактических кредитов, — любезно пояснил Голос и, казалось, хихикнул.
— Постойте! — вскричал Тарт. — Мы же ничего не просили! Вы сами! Какие еще кредиты?! Тут недоразумение!
— Недоразумение? — Голос посуровел. — Какое, простите, и в чем? На ремонтную базу прилетают затем, чтобы отремонтироваться. Так? Так. Вы прилетели — мы вас отремонтировали. Так? Так. Или у вас есть претензии к качеству ремонта?
— Нет... — упавшим голосом сказал Тарт. — Нет.
— Тогда платите.