— Не поощряй его, он и так разбаловался дальше некуда.
Лакки горестно заскулил, возмущенный несправедливостью.
Костя смотрел, как Антон с легкостью поднимает тяжеленные коробки с консервацией и мешки с картошкой, и любовался напрягающимися мышцами на руках. Сильный, спокойный, преданный. Какой он дебил был тогда, зимой, когда позволил Антону уйти! И какое счастье, что они все-таки встретились, пусть и через несколько месяцев, там, в поле. И как хотелось спрятать его ото всех, беречь только для себя, защищать от всего мира. Угу, защищать, как будто Антон ему позволил бы. Нет, в драке Костя его все равно представить не мог. Он же такой… утонченный, интеллигентный!
— Антон, — окликнул Костя, — а тебе приходилось драться, ну, в детстве там, в школе?..
Антон отвлекся от расстановки банок во встроенном шкафчике и удивленно посмотрел на неловко мявшегося в балконном проеме Костю:
— А сам как думаешь?
Костя пожал плечами:
— Не представляю тебя дерущимся.
— Да уж. Ты что ж думаешь, деревенские пацаны не дерутся? — хохотнул Антон. — Дрался, конечно, как без этого? То с соседскими что-нибудь не поделишь, то поспоришь до драки, да и в школе… был у нас один, важный такой. Как такого не отлупить, если сам так и напрашивается всем своим видом?
— И что? Головой его в унитаз макали?
— Чего, какой унитаз? — засмеялся Антон. — Откуда в моей деревне такая роскошь? У нас же канализации нет.
— Что, и в школе? — поразился Костя. — А как же?..
— Да обыкновенно, — хмыкнул Антон, возвращаясь к раскладыванию консервации, — обычный сельский туалет за школой, только не на одну, а на три дырки.
— Ни хрена ж себе! А как же зимой?
— Да ладно, Кость, ты ж был у нас, и зимой в том числе.
— Все равно не представляю, средневековье какое-то.
— Да ну, обычное дело, — отмахнулся Антон, — вон в Месопотамии за несколько тысяч лет до нашей эры уже пользовались туалетами и придумали подземную сточную систему, просто до нас цивилизация еще не дошла.
— Ладно, отвлечемся от нечистот и сточных систем, расскажи про того пацана лучше.
— Про какого? — оглянулся Антон и сунул в руки Кости литровую банку меда. — Это на кухню.
— У нас вроде есть мед, — сказал Костя, разглядывая солнечно-желтое содержимое банки.
— Меда много не бывает. Так, я уже почти все, можешь выпускать Лакки, пока у меня сердце не разорвалось от его стонов.
Костя поставил мед на окно, открыл клетку и выпустил истосковавшегося енота. Лакки меховой бомбочкой проскочил мимо него к пустым коробкам, только полосатый хвост мелькнул.
В коробках, кроме запаха, ничего интересного не нашлось, и Лакки просочился на балкон, а там уже, подойдя вполне серьезно к своим обязанностям таможенника, принялся все обнюхивать и обследовать. Антон почесал его по крестцу, быстро прибрав ладонь, когда Лакки, повернувшись, клацнул зубами. А нечего от важных дел отвлекать! Антон засмеялся, дозагрузил пустые банки в коробки, чтобы родители домой забрали, а то на электричке немного привезешь, и вошел в комнату. Костя как раз закончил уборку в клетке у Лакки.
— Ты все?
Антон кивнул, любуясь плавными перекатами мышц под гладкой, все еще загорелой Костиной кожей.
— Отлично, я тоже. Сейчас только воду чистую принесу.
— Я пока в душ.
Костя выкинул мусор, принес свежей воды в клетку и, прихватив возмущающегося Лакки, закрыл балкон.
— Закончилась лафа, завтракать идем.
На кухне Лакки сам спрыгнул с рук на кухонный угловой диванчик, встал на задние лапки и, опершись передними о стол, закрутил головой, изучая, не появилось ли что новое. Вкусное. Костя насыпал фарш-каши, подогрел немножко в микроволновке и поставил перед енотом. И пока тот занялся завтраком, загрузил и включил кофеварку. Нужно было соображать что-то на завтрак. Холодильник забит, хотя Костя специально предупредил Антона, чтобы он ничего не готовил. Все-таки это его праздник! Костя хотел завтрак заказать с доставкой. Повалялись бы подольше в кровати, потом неспешно позавтракали, снова повалялись и можно было бы собираться в шашлычную. Такой он придумал план, но когда вчера поздно вечером пришел с работы, Антон, несмотря на предупреждение, уже приготовил фаршированный картофель в грибной подливке, мясной салат и испек торт. Потом позвонила мама, сообщила, что приедет сегодня с утра пораньше. Костя еле-еле уговорил ее подождать хотя бы до десяти. В итоге неожиданно нагрянули Антоновы родители.
***
Антон вышел из ванной в чистой футболке и с полотенцем на голове, улыбнулся Косте:
— Иди в душ, я пригляжу за Лакки.
Костя помылся буквально за пять минут, а еще вчера по дороге домой он представлял, как долго будет мыть Антона, скользя намыленными руками по его коже, наблюдая, как учащается дыхание и туманятся глаза. А вместо этого он смотрел, как Антон накрывает на стол, попутно отвлекая Лакки лесными орехами.
— Антон, — тихо окликнул Костя и оглянулся на дверь комнаты — проснувшаяся именно в этот момент Дана Стояновна была бы явно лишней.
Антон вскинул голову, вглядываясь в коридор.
— Иди сюда на минутку, — позвал Костя и пошел в свою комнату, надеясь, что Антон идет следом.
— Что такое? — Антон прикрыл за собой дверь и уставился на белую коробку в руках Кости: — Это?..
— Да, — подтвердил Костя и вручил коробку с «Макбуком». — С днем рождения.
Антон захлопал своими невозможными ресницами, принимая подарок.
— Но…
— Не вздумай, — предупредил Костя, и Антон понял, что тот не хочет ничего слышать о «дорого».
— Но я не…
— Антон!
— Но мне правда неудобно!
— Тебе неудобно на своем старом ноуте работать. Им еще динозавры, наверное, пользовались.
Ноутбуку и в самом деле давно было пора на пенсию — Антон его купил на первом курсе уже подержанным. Тем не менее он исправно работал, когда загрузится. А грузился он всегда так долго, что Антон каждый раз волновался, что уже все, ноут отжил свое.
Антон поставил коробку на стол, аккуратно снял крышку и вытащил золотистый «Макбук» с зеркальным надкусанным яблочком по центру.
— Какой красивый, — прошептал он, и Костя, в этот момент завороженно глядящий на него, согласно угукнул.
Антон поднял крышку, буковки на глянцевых черных кнопках мягко засветились. Он провел кончиками пальцев по клавиатуре.
— Волшебный.
— Да, — поддакнул Костя, все так же не сводя глаз с лица Антона.
Костя подступил так близко, что Антон чувствовал его дыхание. Он медленно повернул голову, глядя на него сквозь ресницы, и удивленно распахнул глаза, чтобы тут же прикрыть их, когда губы Кости соприкоснулись с его. Костя смотрел на него так тепло и… влюбленно? Но это же невозможно! Через мгновение все мысли покинули его голову, кроме одной, бьющейся где-то на краешке сознания. Он с трудом оттолкнул от себя Костю, который каким-то образом уже дотащил его до дивана.
— Стой! Лакки!
— Черт с ним, — отмахнулся Костя, снова прижимая к себе Антона.
— Костя, мама!
— К черту ма… Точно, мама же должна приехать.
— Моя мама! Она уже здесь и в любую минуту может зайти.
Костя непонимающе поморгал на Антона, но вскоре глаза его прояснились, и он вздохнул:
— Вот черт.
Антон улыбнулся:
— Да ладно тебе, родители уедут уже сегодня, твоя мама тоже вряд ли задержится, так что…
— И то верно, — Костя улыбнулся в ответ, коснулся губами ямочки на щеке Антона и отпустил его, оглядываясь: — А где Лакки?
Антон засмеялся:
— Минуту назад тебя это не волновало.