— Мы — бизнесмены, — более нейтрально выразила свою позицию Марфа. — Как мы можем быть уверены, что не выкинем наши деньги в море?
— Господин Столыпин лично гарантирует это, — ответил Швоб.
— При всём уважении, но этого мало, — покачал головой Курчевский. — Нам нужно что-то более весомое…
— Вы хотите получить земли, — наконец-то, всё понял капитан.
— Схватываешь почти на лету, — усмехнулась Марфа.
— Могли бы кого-то поумнее прислать, — вздохнул Пахом.
— Да, вы всё верно поняли, — кивнул Леонид. — Нам нужны земли, которые мы сможем использовать так, как захотим. А взамен мы готовы начать инвестиции в Парагвай.
Как защищать приобретаемые земли он знает — у него для этого есть специальная компания, очень хорошо известная во всём мире, а об остальном можно не беспокоиться, так как инвестиции в Парагвай будут копеечными, ведь это маленькая страна…
— Пусть приплывает в Нью-Йорк сам, — произнёс Пахом.
— Да, мы больше не хотим беседовать со всякими посыльными, — вторила ему Марфа.
— Обязуюсь встретить его как короля, — улыбнулся Леонид. — И прошу передать ему, чтобы у него были предметные предложения, ведь все мы очень занятые люди…
— Вы закончили унижать капитана? — нейтральным тоном поинтересовалась Мария Константиновна.
— Да, можете возвращать своего лейб-гвардейца, госпожа Бострем, — кивнула Марфа.
— Я уже давно смотрю на этих соблазнительных креветок… — произнёс Леонид и подвинул к себе блюдо.
После ужина, прошедшего в непринуждённой, для всех, кроме капитана Швоба, атмосфере, удовлетворённый вечером Курчевский поплыл на свой остров, где его ждала всё ещё не лёгшая спать Анна.
На следующей неделе ему лететь в Вашингтон, обсуждать с Рузвельтом промежуточные итоги ряда проектов, а затем лично проверять ход дел на дамбе в Сакраменто.
Ему полюбился его личный гелиевый дирижабль, который, после развода, сменил название с «Кэтрин» на «Россию». На нём-то он и совершит все эти путешествия.
Он продолжает сотрудничество с «Цеппелин», они совместно строят ещё восемь больших дирижаблей — с немцев технологии и специализированные мощности, а с Леонида гелий и заказчики.
Это сплошное баловство, которое не стоит воспринимать серьёзно, ведь дирижабли никогда не смогут стать хоть сколько-нибудь весомой альтернативой самолётам ближайшего будущего, но Курчевскому нравилась сама идея транспорта легче воздуха. Он летает на «России», в гондоле, превосходящей по комфорту любой из ныне существующих видов транспорта, и менять ничего не собирается.
— Детка, ты сразу спать или у тебя ещё есть силы для чего-нибудь особенного? — легла рядом с ним Анна Мэй.
— Ну, когда ты так спрашиваешь… — усмехнулся Леонид.
Глава шестая
Огневой вал
* 9 мая 1936 года*
— Взрывай! — скомандовал Иван, когда увидел сигнал от наблюдателя с крыши.
Сапёр крутанул рычаг, после чего в конце улицы раздался взрыв, поднявший облако пыли.
Два пятикилограммовых заряда тротила, к каждому из которых прилагалось по пять килограмм ржавых болтов, гаек и подшипников, взорвались по двум сторонам улицы, осыпав готовыми поражающими элементами продвигающихся под прикрытием бронетехники фалангистов.
Ущерб ожидался сокрушительный — судя по облаку пыли, закрывшему всяческий обзор, ожидания старшины Говорова подтвердились.
«Теперь надо ждать, пока оправятся и вновь решатся наступать», — подумал он.
А ведь когда-то он мечтал попутешествовать по миру, чтобы посмотреть, как живут другие люди. На днях у него добавился ещё один город в список посещённых — Валенсия.
В этот момент от вражеского флота куда-то в центр города прилетели очередные «подарочки». Такие обстрелы убивают больше гражданских, нежели военных, поэтому Ивану было решительно непонятно, чего именно этим добиваются националисты. О прицельном огне ведь речи не идёт, морские орудия стреляют только в квадрат, а там городская застройка и прячущиеся мирные жители, которых никто и не думал эвакуировать.
— Сколько у нас ещё тротила? — спросил Говоров у сержанта Ларионова.
— Тридцать килограмм, — ответил сапёр.
Этого хватит ещё на три подобных минных засады, но впредь фалангисты должны стать умнее. Впрочем, деваться-то им некуда — муниципальный рынок отбивать надо, а то к группировке на вокзале на подмогу никак не прийти и городская ратуша тоже остаётся без подмоги…
«Точно попрут», — подумал Иван с уверенностью.
Его сапёрно-штурмовому взводу поставили боевую задачу удержать западную улицу, ведущую на рынок — удерживать до тех пор, пока не поступит другой приказ.